So hard to forget

Другое Я

And I don't know where I've been
And I don't know what I'm into
And I don't know what I've done to me
And as I watch you disappear into the ground
My one mistake was that I never let you down
So I'll waste my time,
And I'll burn my mind
On Miss Nothing, Miss Everything

The Pretty Reckless - Miss Nothing

- Кто-то плюнул в мою тарелку, - брезгливо отодвинув тарелку в сторону, Кэссиди оглянулась: под сводами старой тюрьмы, построенной в начале ХХ века, за столами сидели типичные тюремные заключенные, каждый со своей историей – убийцы, воры, аферисты, ни одного зашедшего на чаек.

Девушка убрала волосы назад, собрала в небрежный хвостик, а челку убрала со лба. Здесь ужасно жарко. И пахнет не лучше.

- Привыкай, повариха и не то вытворяла, - ободряюще похлопала по плечу сокамерница Кэссиди – Мила, видя, как подруга пытается отобрать съедобное в густой темно-зеленой кашице.

- Меня тошнит от этой похлебки, - тяжело вздохнула девушка, бросая ложку на стол. – Как я вообще докатилась до того, чтобы попасть в тюрьму?

Кэссиди смутно представляла себе жизнь в тюрьме. Как рассказывали, ее посадили за убийство начальника. А какой была жизнь до этого, девушка не в состоянии вспомнить. Амнезия...

- Ну, знаешь, я не виновата, что ты не помнишь, как убила. Убила. Человека. Странно не правда ли? – саркастически добавила Мила, тоже откладывая тарелку в сторону. Она схватила подругу под руку и под присмотром охранников вышли на улицу.

И все же... Кэссиди. Представляя своих родителей, с такими же серыми глазами и темными пепельными волосами, как у нее, она совершенно была уверена, что зовут ее не так. Имя должно было соответствовать личности, а это – полная противоположность. Она даже не могла определить, что ей не нравилось в имени, оно ей не подходило.

- Какие только слухи о тебе не ходят, Кэс, - тихо шепнула на ухо подруга. – Я лично слышала, ты была наемным киллером, - сглатывает, - работала на тайную организацию.

- А что насчет имени?

- Татьяна, кажется так, тебя звали Татьяной.

Почему в прошедшем времени? Словно той девушки уже не было, а от нее осталась только Кэссиди.

- Татьяна. Наемный киллер. Тайная организация? Смехота, Мила. Смехота и только.

Ну, уж нет. Кем же нужно быть, чтобы забыть такое? Девушка удивлялась все больше, когда эту версию подтверждали, рассказывали о каких-то тенях, которые она отрывала от человека. Все это звучало нереалистично, невероятно. Кэссиди только отмахивалась. И зря.

***

Снова кошмары, неясные картины забытого прошлого: танцы, мрачные серые тени...и голубые глаза, кристально чистые и холодные словно айсберг. Татьяна резко открывает глаза. Расплывчатая картина. Яркий белый свет.

- Все сложилось несколько иначе, Кэссиди...

Где она? Руки и ноги привязаны к стулу...

- Тебя здесь держат обстоятельства, и я даже знаю какие, - продолжал мужской голос, но уже медленней. - Твои друзья говорят правду, ты не Кэссиди, Татьяна. Татьяна Пирс.

Девушка не понимала, о чем говорит голос. какие обстоятельства? О чем?

- Ввести сыворотку, - сзади слышатся шаги. Дальше она не помнит. Потеряла сознание.

Снова свет. Наконец-то все проясняется. Пирс. Г.И.Д.Р.А., Татьяна. Баки.

- Теперь-то ты помнишь? - так и хочется врезать ему между ног, но не может. Крепко связана. - Тебя отправят в Саковию. Там ты будешь под надзором моего давнишнего друга. А теперь, - он вдруг глубоко вздыхает, - прощай, Татьяна.