"Ты чья будешь?"

Начало - Конец

Его глаза ледяные, словно покрытое толстой корочкой льда озеро байкал, серые, переливающееся у края радужки чистым, светлым голубым цветом и окрашивающиеся в волны бирюзового вокруг зрачка. Красивые. Красивые несмотря на то, какие тёмные, почти чёрные синяки под глазами у их носителя, и несмотря на то, как он смотрит ими: безразлично и равнодушно, жестоко и безжалостно. Они прожигают Наиль насквозь, почти делая в её тусклых зелёных глазах, что панически широкого раскрылись, жжённую дыру.

Пухловатые, с неровным контуром губы Наиль - дрожат, безмолвно шевелясь каком-то шёпоте, а может и молитве. Её тонкие, аккуратные пальцы сжимают край школьной, недлинной юбки, сарафана, она делает шаг назад, почти отскакивает словно от горящего пламени или хищника, в тот же час она тонкая ветвь или жертва, его жертва?.. Она кажется слабой, хилой, миниатюрной и совсем худой. Беззащитное существо, что стоит перед ним, в немом страхе. Её кончик носа и лоб больно пульсируют, после того как она врезалась в широкую, мускулистую мужскую грудь, случайно. Но эта боль не сравнится с той, что Якубова испытывает в груди, меж рёбер, в ноющем сердце и пекущих лёгких. Её дыхание сорванное, в висках пульсирует кровь, а голова кружится. Кажется вот-вот и она потеряет сознание. Возможно... возможно это было бы лучше?

- Извините меня, пожалуйста! - Восклицает дрожащим, писклявым голосом Наиль, склоняясь так, что её светлые, русые волосы соскальзывать с плеч. Жёлтый тёплый свет, садящегося солнца, отсвечивался от снега, что усыпал улицы и проходил меж приоткрытое окно в школьном коридоре, угловато освещая лицо девушки. Якубова не знает как ноги всё ещё держат её, они онемели и она их вовсе не чувствует, а колени что до этого подгибались, теперь грозили тем что были ровными словно трости и вовсе не сгибались.

Раздаётся тихий смешок, один уголок его пухлых губ ползёт вверх, а взгляд вновь придирчиво исследует её тело. Длинные подтянутые ноги, розоватые от холода коленки, что еле скрывал подол её тёмно-коричневого, школьного сарафана, сколько ей, едва ли 16? Взгляд впалых, тёмных глаз медленно поднимается выше, к туго завязанному поясу белого фартука с рюшками и вышивкой, хорошо выглаженного и прилегающего к ровным складкам юбки. Длинные рукава сарафана к его сожалению, скрывали красивые руки девушки, что сейчас дрожа, просила у него прощения, боясь что он разозлится, пусть боится, правильно делает.