|•Русал полюбивший человека•|

3 Покои принца

Из тонкого прозрачного стекла голубой взгляд уставлен на десяток маленьких королевских грамм, чьи селёдочные и глупые глаза-бусинки на секунды останавливаются посмотреть на неведомую расплывчатую фигуру за стенкой аквариума. Там, в этом крошечном мире, почти кукольном, микроскопическом кусочке морских глубин, потихоньку покачивались разноцветные водоросли, переливались разными цветами камешки, коими было устлано искусственное дно, за королевскими граммами плавали три цихлиды фловер хорн, а где-то за декоративными ракушками, очень напоминающими настоящие, прятались тигровые оскары. Элегантные, крохотные, красивые, совсем как в своей дикой среде обитания. Казалось, опусти Чуя руку вниз, в эту искусственную воду, и чудесные рыбки потрутся о его кисть, признавая некогда своего. Это зрелище одновременно завораживает и угнетает. Хвалёный репутацией Принц пару часов назад уверенно затирал о борьбе своего небольшого государства против издевательств над морскими существами, а теперь странник из чужих земель — так его окрестил наспех, но весьма убедительно Дазай, представляя страже и сбавляя их излишнюю настороженность — может лицезреть несчастных рыб в четырёх стеклянных стенах его роскошной и даже вычурной обители. Длинный коридор, на полу которого — ещё длиннее алый ковёр, уходящий в большое помещение впереди, десятки открытых дверей в комнаты, большие двери прямо в конце в то самое большое помещение, именуемое, очевидно, чем-то вроде главной трапезной — сто… ло… вая?.. это так читается? Коридор был светлым, освещённым желтыми лампами на стенах, в котором и обнаружил Чуя это чудо природы в не очень хорошем смысле, именуемое аквариумом, и, подходя к нему, прихожанин мельком обратил внимание на внутреннее убранство тех маленьких комнат, которые скрывали двери по периметру коридора, — то были, как оказалось, совсем не маленькие комнаты, а входы в один просторный зал в золотых и белых оттенках с б… бе… бель… бельэ…? ..бель-э-та-жем, входы в который располагались этажом выше, с резными и витыми белоснежными колоннами. Он, юноша, сначала на несколько минут останавливается, разглядывая такую красоту, а потом опирается руками на колени, чуть наклонившись, внимательно рассматривая эту своеобразную стеклянную темницу с десятками рыбок. Для него это дико и совершенно не естественно. Выловить несчастных и столь нежных созданий из им родных прибрежных и рифовых вод и рассадить по вот таким декорированным банкам, а главное — для чего? Чтобы радовать взгляд странных людей? А своих сородичей они тоже сажают в большие стеклянные колбы и аквариумы, чтобы смеяться и глазеть? Но, с другой стороны, люди их кормят, да и никакая голодная пиранья вдруг не захочет перекусить красивенькой цихлидой. Полное обеспечение и идеальный уход до самой смерти взамен на послушание и неволю. Какой-то нецелесообразный обмен, если честно. Чуе уже доводилось видеть, что люди могут как и заботиться о беспомощных созданиях, сажая их в аквариумы и увозя в подарок, так и вылавливать, всаживая крюки под жабры, а потом оставлять умирать на воздухе, освежёвывая и вытаскивая внутренности наружу, не дождавшись их смерти. Жестокие венцы творения, и Чуя ведь один из них. Полное обеспечение и идеальный уход до самой смерти взамен на послушание… Юноша отшатнулся от стекла, осознавая, что он доверился поганому утопленнику примерно по такой же схеме. Расчётливый гад.