Волчица

Глава 8

–Сергей Петрович, здравствуйте, ещё раз, – здоровается Костёр с тренером, застав его напротив регистратуры.

–Сань, привет! Как Кристина?

–Вроде ничего, за ней врач пришёл, повёз на рентген. А где ВасГен?

–Пошёл внутрь, поговорить с лечащим. Пойду, догоню его.

–Хорошо, до свидания.

~~~~~~~~

–Кристин, у тебя всё серьёзно, – смотря на снимок, замечает Брагин. – По-хорошему, тебе нужна операция, но, к сожалению, тебе её не сделают.

–Почему?

–Для этого нужен либо полный разрыв, либо 50% и более. Но у тебя 45%. Поэтому тебе только лежать в ортезе и отдыхать.

–А что у меня?

–Надрыв передней крестообразной связки.

–Понятно, а из-за чего я потеряла сознание на поле?

–Думаю, что из-за болевого шока. Хотя, у одного и того же человека может быть эта травма несколько раз, и каждый раз он будет чувствовать себя по-разному.

–Всё ясно, спасибо, – сказала я, беря костыли и направляясь к своей палате.

~~~~~~~~

–Подскажите, пожалуйста, могу ли я поговорить с лечащим врачом Волконской Кристины? – интересуется ВасГен на регистратуре.

–Да, конечно, вот он... Михалыч, иди сюда, тут с тобой хотят пообщаться.

–Здравствуйте, я врач хоккейной команды, где играет Волконская, хотелось бы знать её состояние.

–Очень приятно, я Брагин Олег Михайлович, её лечащий врач. Только что сделали снимок, у неё надрыв передней крестообразной связки на 45%. Она у нас будет находиться точно неделю, там посмотрим на процесс заживления.

–Подождите, но при таком диагнозе назначают операцию, разве нет?

–Вы всё правильно говорите, но хирургическое вмешательство возможно только при полном разрыве связки или же надрыве больше или равном 50%.

–Добрый вечер! Подскажите, она сможет вернуться на лёд? – вклинивается в разговор Сергей Петрович.

–Всё зависит только от её организма, но боюсь, что нет. Я по снимку заметил, что у неё до этого был надрыв где-то 10%. И меня удивило, что она ничего не сказала мне про боли, которые у неё были до матча. Я это узнал от её парня.

–Кристина мне тоже ничего не говорила. Это в её духе, терпеть до конца. Она считает, что лучше умереть, нежели жаловаться кому-то, – заметил ВасГен. – Спасибо вам большое.

–Не за что, мы просто выполняем свою работу, до свидания!

–Серёг, я был прав вчера, что нельзя было её сегодня выпускать на лёд.

–Геннадьевич, это конечно всё здорово, но я теперь лишился одного из основных нападающих. Вот, скажи мне, что теперь делать? – обеспокоенным голосом говорит тренер.

–Пойдём, сходим к Кристине, может она признается во всём, – идя за халатами, говорит ВасГен.

–Кристин, привет! Как ты себя чувствуешь?

–Здравствуйте! Василий Геннадьевич, ничего в принципе, только нога сильно болит.

–Крис, почему ты не сказала нам, что у тебя болело колено за несколько дней до игры. Мы бы перестраховались и не ставили тебя, – мягко говорит мне Макеев.

–Откуда вы узнали, врач сказал?
–Да.

–Просто я попросила Сашу сообщить врачу об этом, – начинаю оправдываться. –  А вам не хотела говорить, чтобы вы не считали меня слабой. Я всегда боюсь, что меня выгонят из команды, так как я девчонка и, по идее, должна быть слабее парней. Но это не так! – горячусь я.

–Я не дам выгнать тебя из команды, ты очень хороший нападающий, хоть и девочка. Сейчас помогла нам выиграть 3 очка, но такие жертвы больше делать не надо, – пытается успокоить меня тренер, – хорошо?

–Угу, – соглашаюсь я.

–Отдыхай и набирайся сил, пока, – вставая, говорит ВасГен.

–До свидания, спасибо, что зашли.

Впервые с того момента как попала сюда, я решила осмотреться. Нежно-голубые больничные стены, много разной аппаратуры и приспособлений, начиная от самых простых и заканчивая теми, предназначения которых я не знаю, запах лекарств. Для меня это не самое приятное место, да и для большинства людей тоже. Но я так часто бываю в разных больницах, что у меня уже есть любимые и не очень. Здесь я бываю чаще всего, особенно после матчей. Ведь от нашей арены до этого места ближе всего. Я лежу под капельницей с обезболивающим, которая помогает, но не сильно. Колено болит, но уже меньше. Наверное, на это влияет и состояние покоя. Я медленно засыпаю в надежде больше никогда сюда не попасть.