Театр теней

огромная ошибка

Кто-то уже несколько минут надоедливо тряс Минхо за плечо, прося проснуться.

—Джисон, ну давай ещё поспим, — промычал себе под нос Ли. Осознание, что он не дома и не с Джи пришло не сразу.

—Молодой человек, мы уже приехали. Выйдите, пожалуйста, из вагона, — незнакомый женский голос прозвучал совсем рядом, заставляя мозг начать работать.

Стоп. Он в поезде. Он не лежит сейчас с Ханом на кровати, не обнимает его после ненавистной ссоры. Он даже не извинился за вчерашнее. Он сейчас находится в другом городе, в четырехстах километрах от Джи. На душе неприятно заскребли кошки. Их любимая кошка. Наверняка, она сейчас с

лежит рядом с заплаканным Джисоном, мурлыча ему на ухо.

—Вы уходить собираетесь? — тот же голос, только звучит уже требовательнее, чем в прошлый раз.

—Да, извините, — Хо встал, проверил в кармане телефон, документы и вышел из вагона.

Ещё ночь. Яркая луна освещает серебристый снег, который уже огромными кучами лежит на земле, несмотря на то, что ещё осень.

От тусклого фонаря, который стоял тут уже несколько десятков лет, почти не было толку. Но это только создавало такую необычную атмосферу. Вот бы сейчас позвать сюда Джисона, сесть на старую холодную скамейку и положить голову на чужое, но такое любимое плечо, обнимая. Даже в такую погоду вдвоём не будет холодно, ведь их объятия согревали.

Опять Джисон. Опять мысли о нём.

Ну уж нет, раз он решил побесить его, значит пусть тот попробует пожить без него хотя бы недельку. Сам Ли сомневался, сможет ли такое долго время игнорировать Хана. Уже сейчас хотелось приехать обратно, лечь в тёплую кровать, прижимая Джисона ближе к себе, но с последней их встречи прошло всего лишь четыре часа. А ведь Минхо даже не подозревал, что сейчас с младшим.

—Ли Минхо, привет! — к Ли подлетел парень, в шапке с ушами волка, мигом подавая руку для приветствия, вторая притягивая к себе для дружеских объятий.

—Чан? Привет, — Минхо пожал руку, хлопая того по спине.

—Как доехал? Ты легко одет, не холодно? — Чан засыпал мелкого вопросом, отстраняясь и оглядывая того с ног до головы.

—Всё нормально.

—А чего грустный такой? И где твой Хан? Всегда о нём говоришь, а с собой не привез.

Снова Джисон. Мысли о нём вновь накрыли, из-за чего по красным от холода щекам потекли горячие слезы.

—Мы поссорились, — пискнул Ли, сам пугаясь своего голоса. Эмоции накрыли.

Хотелось только одного — быть рядом с Джи.

Сейчас хотелось курить. Эту вредную привычку Минхо забросил почти сразу после знакомства с Джисоном, потому что тот не переносил запаха сигарет. Ради него парень готов был сделать что угодно. Организм не хотел спокойно отпустить эту зависимость, но что только не сделаешь ради этого Хана.

Минхо ломался, срывался, был слишком агрессивным, но никогда не показывал этого Джисону. Не хотел. Он был зависим от младшего, всегда пытался угодить, но эту зависимость показать боялся. Даже боялся признаться самому себе, что готов на что-угодно для Джи, ведь любит.

Но сейчас снова хотелось курить, хотя такого уже давно не было.

—У тебя есть покурить?

—Ты с ума сошёл?! Ты поёшь, знаешь хоть, что это вредно для голоса? — Чан внимательно посмотрел на Минхо, покрутив пальцем у виска. — Вот так вы поссорились, да?

Парень в шутку толкнул Ли в сторону, показывая своё недовольство.

—Вот теперь поехали ко мне, и расскажешь всё, что случилось. И не смей курить, дурень — Бан Чан подал салфетку, чтобы Хо вытер слезы, которые всё ещё скатывались по щекам, неприятно обжигая кожу.

Ребята подошли к машине Чана и поехали к нему. В дороге они оба молчали, не зная, с чего начать. Старший не хотел давить на Минхо, вдруг тот не захочет рассказывать и отделится, а ему нужна поддержка. Ли не хотел нагружать своими проблемами чужого, по сути, человека, поэтому не произнёс ни слова, а когда они уже подъезжали к нужному месту, закрыл глаза и снова провалился в беспокойный сон, пытаясь переварить все, что произошло за последние сутки.

Какого чёрта он сейчас в другом городе? Зачем он тут? Зачем он тут один? Почему так внезапно? Как найти ответ на эти вопросы?

Проснулся Минхо уже в чужой квартире от того, что яркое осеннее солнышко светило в глаза. Он был заботливо укрыт одеялом, рядом лежал телефон, а на стуле недалеко от кровати висела его куртка.

Он заснул в машине, а Чан принес его домой? Это мило. Но мило именно с братской стороны. Сам Ли часто делал так с Ханом, когда тот, после долгой прогулки засыпал в машине. Это было мило и показывало любовь Минхо. А тут мило было именно по-братски.

Хо взял в руки телефон, заходя в переписку с Ханом.

                  любимый Джи

—я люблю тебя.

22:27

—я очень сильно люблю тебя.

прости.

22:37

—За что простить? — пронеслось в голове.

Парень быстро напечатал сообщение, хотя руки тряслись, от чего он не с первого раза попадал по буквам. Он слишком сильно волновался и чувствовал себя ужасно, за то что уехал.

                  любимый Джи



—я тоже люблю тебя. и ты тоже меня прости

—очень сильно люблю

11:43

Как сказать ему о том, что он уже далеко? Явно, не стоит говорить об этом в переписке. Лучше позвонить. Только Минхо не знал, что ему никто не ответит.

...

Сирена, мигалки, толпа людей, желающих посмотреть, что случилось, врачи, судорожно пытающиеся оказать первую медицинскую помощь, жёлтая машина с белыми буквами на красном фоне «Реанимация».

Джисон наблюдал за этим со стороны, удивляясь, как же они все быстро бегают, копошатся, будто муравьи в своём муравейнике. Он видел своё тело, из которого недавно вылез, не очень понимая, где находится и как это произошло.

—Значит я сейчас — моя душа. А тело лежит чуть дальше. Это значит, что я мёртв?

Когда умираешь, всегда так происходит? Странно, пиздец. Интересно, а где сейчас Минхо? Узнаёт ли он об этом? А может быть, он сейчас стоит где-то недалеко, глотая слезы?

Нет, тут его точно не было. Это было необычно, но Джисон не чувствовал Хо. А точнее, его отсутствие. Вдруг голову будто пронзили тысяча осколков грязного стекла. Острая боль привела в себя. Джисон открыл глаза и увидел лицо склонившегося над ним мужчину в синей форме, который держал в руках неизвестный Хану аппарат и взволнованно смотрел на парня.

—Очнулся. Клиническая смерть...

А дальше снова пустота. Кажется, его куда-то везли. Черт знает. Было больно, холодно, одиноко, грустно. Все эмоции перемешались, вместе создавая одну большую и тёмную.

Сколько времени пришло, прежде чем он снова очнулся? Но уже в своём теле, уже не душой, летающей над миром. Открыв глаза, он увидел едва горящую лампу в углу маленькой палаты, кучу непонятных приборов, капельницу и окно, за которым уже была поздняя ночь.

... 

Минхо зашёл на кухню, где Чан уже приготовил завтрак.

—Садись кушать и рассказывай, что у вас произошло.

Ли молча взял ложку и сел за стол, начиная делить омлет на кусочки. Рядом стояла чашка крепкого кофе, который помог прийти в чувства и окончательно проснуться.

После длительной тишины, когда они оба наконец позавтракали, Минхо стал говорить. Говорить обо всём, что произошло. О ссорах, криках, любви к Хану, разбитой посуде и снова о любви к Хану.

Бан внимательно слушал, не перебивая, только лишь тихо говорил успокаивающие слова, когда Хо уже задыхался от слез и не мог продолжать. Но, немного успокоившись, вновь начинал говорить, а потом вновь плакать, проваливаясь в мир, где есть только тихий и приятный для слуха голос Чана, который произносит что-то успокаивающее и ободряющее.

Не хотелось возвращаться в реальный мир, где было так много проблем.

Минхо так давно не говорил по душам, поэтому этот диалог буквально снял камень с души. Было спокойно. В этой уютной комнате хотелось свернуться клубочком, словно кот, и заснуть. Но это не получилось сделать из-за выпитого ранее кофе. Поэтому, согрев душу и сердце разговором с Чаном, они поехали на студию, знакомиться с командой.

День прошёл неплохо. Чан завалил Минхо работой, а потом позвал в бар с парнями.

Была лишь одна проблема — Хан Джисон. Он не отвечал весь день. Сообщения оставшись непрочитанными, а последний раз тот был в сети в 22:37. Именно в это время было написано последние слова Хана. Минхо сильно волновался. Звонки улетали в никуда. Было тревожно, ужасно тревожно, в голову лезли страшные мысли, которые он пытался отбросить, но не получалось.

—А теперь, выпьем все за сегодняшнюю работу, — прокричал какой-то парнишка со студии, и послышался громкий звон бокалов.

—Может быть, это поможет забыться? — пронеслось в туманной голове Хо, и он залпом выпил вино.

—Ещё, — Ли поставил пустой бокал на стол, выжидающим взглядом смотря на Чана.

—Не переборщи, — сказал тот, передавая Хо бутылку. Недолго думая, парень взял еë и отпил из горла, отодвинув бокал в сторону.

—Ого! — парни, сидевшие рядом, в один голос одобряюще крикнули, а двое, сидевшие рядом, похлопали Минхо по плечу.

Он должен сегодня напиться и забыться. Можно же, хоть иногда. Только это правило не всегда получается выполнить без ошибок.

Ли пил и пил. Пил, наплевав на слова Бана, что уже хватит. Пил, наплевав на то, что после даже капли алкоголя он сразу перестает здраво мыслить. Пил, наплевав на то, что где-то сидит один Хан и ждёт его. Пил, наплевав на всё. Перемешивал все возможные градусы, каждый раз удивляя бармена и ребят своими новыми запросами. Только человек, который позвал его сюда и приютил, сидел в своей шапке с ушами волка и с интересом и непонятной тоской разглядывал парня.

Алкоголь ударил по мозгам, выкидывая из головы все адекватные мысли. Минхо забылся. Где-то Чан говорил, что пора бы домой и Хо стоит проспаться, но Ли оттолкнул его, запрыгивая на танцпол и тут же притягивая к себе незнакомого парня. Беря за талию, пока тот хлопал глазами, Минхо закружил его в танце, а потом, приблизившись к чужой шее, стал осыпать еë мокрыми поцелуями, до боли оттягивая кожу, а потом зализывал укус языком, переходя на новое место, оставляя кучу, красных отметин на чужом теле. Незнакомец хрипло простонал, сжав руками спину Ли.

Минхо отвел паренька за сцену, и, прижав к стене, продолжил целовать шею, попутно расстегивая пуговицы черной, приятной на ощупь, рубашки, постепенно переходя губами на грудь. Чужие руки ухватились за плечи Хо, а тот сжал ягодицы пальцами, снова услышав стон где-то сверху.

—Ну и что ты, блять, творишь?! — послышался голос Чана, на что Минхо лишь недовольно простонал, не отрываясь от чужого тела.

—Ты думаешь своей тупой башкой хоть чуть-чуть?! — Бан схватил Ли за капюшон и оттянул от незнакомца, который зло посмотрел на обоих и свалил в закат, застегивая рубашку на ходу.

Минхо уже не стоял на ногах, поэтому наклонился на Чана, что-то бормоча себе под нос. Бан закатил глаза и взял того за плечи, помогая дойти до машины.

—Какой же ты глупый, всё-таки.

Кое-как единственный трезвый парень из всех усадил Хо, который уже нёс полную хрень, на переднее сидение, пытаясь пристегнуть. Это была непростая задача, но Чан быстро справился, громко хлопнув дверью и сел на водительское место.

А Ли, не теряя время зря, достал телефон и стал звонить Джисону. Гудки шли, а ответа не было. После пятнадцати неудачных попыток, чтобы избежать ещё столько же, Чан попытался выхватить чужой телефон, но получил только щелчок по руке и пьяное:

—А ты за дорогой смотри, дурень! — заикаясь, прошипел Хо, заходя в чат с Ханом.

—Хаааанэ... Я тебя люблюю, — растягивая каждое слово, Ли орал в голосовое, но Бан уже смирился, поэтому только театрально закатывал глаза и следил за дорогой, по совету друга, который, явно, переборщил сегодня с выпивкой.

—А вот тебя тут нееет... А я с другими значит будууу... — договорить Минхо не успел, потому что получил по лбу от водителя машины.

Чан подумал только о том, что будет, когда Джо послушает это. Пьяные люди всегда говорят правду. А значит, Хан поверит в то, что Ли, к счастью, не успел договорить. Судя по рассказу друга, Джисон был ранимым, поэтому точно ему лучше не узнавать о поцелуях, которые могли бы привести к большему, если бы их не остановили. Пусть лучше этот чудик протрезвеет, а потом они уже нормально поговорят.

—Я твой телефон в окно выкину, если не заткнешься, — Хо притих, пока не понял, что от выпитого алкоголя и езды в машине его сейчас вырвет.

—Блять...