Ненастоящая семья D/J

Эпилог

Данил

Год спустя

— Мам, всё нормально, — устало повторяю в сотый раз за утро. — Да, мы уже у врача. Нет, пока не выходила. Откуда тогда знаю, что всё нормально? Сам не знаю. Позвоню, как что-то прояснится. Как младшая птичка? Спит ещё? Ну хорошо, скоро приедем. Всё, пока.

Кладу трубку и впиваюсь взглядом в белую дверь напротив. Больничный коридор частной клиники, той, что находится ближе всего к нашей квартире, безлюден и девственно чист. Утром в воскресенье не так много желающих поправить своё здоровье.

Поглядываю на часы, подёргивая коленом. Почему так долго? Стандартная же процедура. Или что-то пошло не так? Откинув голову на стену, несколько раз прикладываюсь затылком, ощущая небольшую пульсирующую боль.

Может, ворваться в кабинет и спросить, что происходит?

С тех пор как мы узнали, что скоро нас будет четверо, прошло три недели.

Юльке по утрам теперь постоянно нехорошо. Мутит, тошнит и воротит от резких запахов. Она подолгу лежит в кровати, исключительно на спине и просит принести ей воды и фруктовых леденцов, если их не оказывается рядом. Потом, когда её отпускает, встаёт, и всё идёт как обычно.

Мы завтракаем, обсуждаем планы на день, отвозим Зою в сад и долго целуемся в машине, оставшись наедине, пока не расходимся по своим делам. Я еду в студию, если там есть съёмки, или возвращаюсь домой для обработки. Юля почти сразу после свадьбы и отказа от Дубая нашла работу в рекламном агентстве. Примерно то же, чем она и должна была заниматься в Эмиратах, но меньшего масштаба.

Миллионы не ворочаем, но жилплощадь решили расширить. На ближайшие двадцать лет влезли в ипотеку. Семья растёт, а я хочу успеть обзавестись ещё парочкой детей до тридцати пяти, поэтому нам точно нужен дом побольше. Зоя ещё мечтает о котенке и хомяке, но пока в нашей квартирке лишь периодически заводятся комары.

Не так мы собирались отметить первую годовщину свадьбы, совсем не так. С утра планировали забрать Зою от моей матери и отвезти её к другой бабушке с дедушкой. Её папаша пропал с радаров, видимо решив больше не участвовать в жизни девчонки. Она и не вспоминает о нём совсем, а недавно впервые назвала меня папой. Я был рад до усрачки. Юля тоже, разревелась белугой. Она теперь вообще постоянно ревёт или злится, другого не дано. Гормоны бушуют, превращая мою птичку в настоящую фурию.