Хищница

9

— Да ты издеваешься, — вырвалось из меня, пока Саймон поднимал свои руки, не сводя глаз с сестры Холдона.

— Ты всё не так поняла, — тут же начал оправдываться парень. Он медленно двигался в мою сторону.

Но я лишь видела его страх. Саймон знал, что не сможет мне противостоять, он слабее, пусть и мужчина. Возможно, надеялся задержать меня, пока я всё также оставалась на месте и наблюдала за тем, как парень встал перед сестрой Холдона, защищая её.

— Конечно, я всё не так поняла, Сай. И твоя куртка говорит мне об этом, — едва сдерживаясь от порыва свой злости, ответила я. — Где Кэт?

Саймон отрывисто сглотнул. Его руки всё ещё были подняты, будто в моих находилось оружие, глаза начали бегать из стороны в сторону, казалось, парня слегка потряхивает.

— Саймон, ты с ней знаком? — вдруг сорвалось с губ прекрасной принцессы, что всё ещё жалась спиной к капсуле.

Времени оставалось всё меньше, где-то тут были пантеры и если они увидят разворачивающуюся картину, то я несомненно буду врагом номер один. Нужно было действовать, соображать. Такой парень, как Саймон явно работал на титулованных. Его куртка с инициалами рода Дельгадо-Рейна легко обозначило место друга, а то, как он боялся меня говорило лишь об одном, что-то пошло не так, он предал Кэт и заработал уважение себе подобных. Возможно, она уже мертва.

— Где Кэт? — чётко отделяя каждое слово, повторила я.

Мой шаг заставил его отступить назад. Он всё ещё закрывал девчонку, словно я могла напасть на неё как дикий зверь.

— Саймон, где она?

Угроза буквально нависала над ним, а он просто внимательно следил за моими действиями будто жертва, ожидающая своего хищника.

Губы его пересохли, дыхание стало прерывистым, сердце ухало где-то в пятках. Лицо побагровело, на лбу выступил пот, пальцы рук подрагивали. Он боялся сильнее, чем мог ответить на простой вопрос.

— Тебе нельзя нас трогать, — наконец выступила Квин. Она сжала свои руки в кулаки и встала бок о бок с Саймоном. — Ты фрик и тебя не спасёт никакая награда за спасение жизней, если ты тронешь нас.

Она вздёрнула подбородок, смиряя меня ледяным колючим взглядом. В ней было столько отваги, что терялся всякий рассудок, который мог бы сохранить ей жизнь, действуй она по-другому.