Знаток всех дорог

Мудрец Самы Сэмэн жил один. Пятерка его оленей никогда не прибивались к кочующим поселениям Неней Ме или Неней Са.

Старика почти не удавалось увидеть. Многие рассказывали, что лишь изредка показывался его белоснежный менаруй – олень вожак, да слышался вечно звенящий колокольчик на нартах. Звон его отгонял колдунью Метель Пургу, что сбивала путников с дороги.

Самы Сэмэн не страдал от своего одиночества. Как говаривал он сам: «Тундра – жена моя, а олени – дети мои, а кроме них мне никого не надо».

Возможно, и выучила его тундра слышать по северным ветрам и видеть по небесным звездам все, что происходит в мире. Может, и имя она дала ему – Самы Сэмэн – «знаток всех дорог».

Сегодня перекочевка. Чум уже был уложен на нарты, а олени нетерпеливо дергали упряжь. Старик окуривал место стойбища. Освобождал свой дух, чтобы свободно отправится в путь. Дым окутал оленей, нарты, бывшее место очага, и сундук с Богами – ритуальными куклами. Самы пел древнюю молитву. Ветер вторил ему.

День был чистым и ясным. Хорошим для дальнего путешествия. Самы собирался навестить святилище СиМе – главное святилище Номаада. Он отправлялся туда каждые три года, чтобы возложить дары и очистить дух. Поэтому путь сегодня лежал на север.

– Салы, не спеши! Тру! – одернул старик слишком разогнавшего менаруя. – Нам спешить некуда. Вся тундра впереди.

Сани легко скользили по снегу. Олени бежали рысцой. Солнце припекало, и, казалось, что едет Самы не в край льдов, а к жаркому песку и сочным деревьям. О них он узнал от южных ветров, что шептали ему во сне.

В обед Самы перекусил солониной и задремал на санях. Оленям своим он доверял, они дорогу знали лучше него. Довезут.

– Помогите! – сквозь сон донеслось до старика. – Кто-нибудь! Сюда!

Самы проснулся. Вдалеке, на востоке, виднелись перевернутые нарты. Оленей рядом не было. Оттуда доносился слабый голос. Другой бы и не услышал его, однако ушами мудреца был сам ветер.

– Помогите, прошу! – голос плакал, что заставило Самы содрогнуться. Редко в тундре кто дает волю чувствам. Это место сильных.

Он легко потянул поводья, и олени потрусили в сторону чернеющих на горизонте нарт. Голос стих, и лишь изредка всхлипывал. Самы все оглядывал местность вокруг. «Не могли же олени уйти. Не предали бы они человека.»

Вскоре нарты можно было разглядеть. Поводья были порваны, поклажа раскидана вокруг. Рядом, тяжело дыша, лежала девушка. Ее полушубок был распахнут, открывая взору глубокую рану в плече. Но сильнее всего привлекли внимание старика ее волосы – русые, как лучи солнца. Ни у кого во всей тундре он не видел таких.

«Сама Богиня Ямэ Хада одарила эту девочку» – подумал Самы и остановил сани.