Сердце Полоза [BL]

Глава 1. Сирин и Алконост

Проникновенный плаксивый женский голос звучал в вышине. Павел не знал значения слов, но ему казалось, что скорбная песня посвящена лично ему. Он резко поднялся из воды, рвано глотнул воздух, схватившись за горло. Вспыхнула пугающая мысль, что всего мгновение назад его сердце не билось. Павел лихорадочно нащупал пульс. Бешеные удары сердца нисколько не успокоили его, словно он действительно мог дышать, будучи мертвецом.

Происходящее походило на спутанный сон. Он обнажённый сидел посреди бескрайнего моря, не проваливался и не тонул. Из воды росла высокая яблоня с золотыми плодами. Над деревом летали два существа из легенд. Сирин и Алконост — огромные птицы с человеческими головами, источающими ослепительное сияние. Павел сразу их узнал. Должно быть, снова уснул, пока работал над романом. Странно, часть, где упоминались птицедевы, написана довольно давно. С чего он вдруг о них вспомнил?

Павел осмотрел себя. Тело выглядело чужим. «Я точно сплю», — подумал Павел, разглядывая несвойственную ему бледную кожу. Сирин, птицедева с тёмным оперением, продолжала петь на неизвестном языке. Павла сковала глубокая печаль. Картина перед глазами расплылась. По щекам побежали горячие слёзы. Согнувшись, Павел рыдал, не осознавая почему. Он захлёбывался слезами, надрывно крича и царапая грудь, пока Сирин не замолчала. Сменяя её, сладко и пленительно запела светлопёрая Алконост. Печаль отступила. Павел почувствовал умиротворение. Эмоции сменились настолько неожиданно, что он испугался. Спустя время стихла и Алконост.

— Очищение закончено, — громко произнесла Сирин. — Душа готова переродиться, — объявила она, пряча за крыльями заплаканное лицо.

Теперь Павел понимал её речь. Сирин скрылась под тенью ветвей. Алконост подлетела к Павлу, он сощурился из-за ярких лучей, исходящих от птицедевы.

— Не время горевать, душенька. Высшие силы избрали тебя. Ликуй! Тебе дарован редкий шанс на новую жизнь.

— А со старой что? — недовольно пробурчал Павел, закрываясь от света.

Жутковато, поскорее бы проснуться, думал он. По спине пробежал холодок. Алконост широко улыбалась, но что-то в её мимике настораживало. Сквозь показное добродушие проскальзывала фальшь.

— Всё закончилось, — загадочно ответила Алконост.

Павел запоздало догадался, к чему клонит птицедева.