Обещания|Три дня дождя.

четырнадцая глава

Репетировать они решила начать сразу же, на следующий день. Глеб, так же, как и парни, был очень рад снова вернуться в привычную среду. Только одно отличие все же было: в руке у кудрявого не было бутылки пива, с которой он раньше обычно проводил репетиции. И для того, чтобы компенсировать это, приходилось прерываться на частые перекуры.

– Глебас, что у нас еще осталось? Мы «За край» же добавляем в трек-лист? – спросил у него Гриша, когда вокалист в очередной раз вышел покурить.

– Надо у Сереги спросить, но мне кажется, что надо, – выдохнув дым вверх, ответил тот, – что, как отпуск то провел?

– Да пиздец отпуск. Работу мне никто не отменял, – усмехнувшись, розоволосый присел рядом с Викторовым, – а так в деревню гонял, на гитарке брынькал. Боялся, что песни наши позабываю нахуй.

Хрипло рассмеявшись, Глеб потушил сигарету о бордюр и похлопал друга по плечу.

– Работа – это хуета, брат. Мы ж рок-звезды нахуй, – не прекращая смеяться, оба поднялись на ноги и стали штаны отряхивать, – а я вот в башке копался. Хуй знает, что накопал, но домой, слава богу, отпустили.

И пока они, смеясь возвращались обратно на репетиционную площадку, к ним навстречу уже шел Даня, который потерял друзей. Пусть Гриша и не курил, но если уходил попиздеть с Глебом, то их можно было потерять надолго. Потому что они никогда не могли остановиться обсуждать все и вся, совершенно забыв о времени.

Для Глеба эти полмесяца пролетели совершенно незаметно. Почти каждый день они с ребятами репетировали его предстоящее возвращение. Контролировать голос, почему то, снова стало немного тяжело, потому что парень уже и не помнил, когда вообще у него последний раз был такой перерыв между концертами.

Три месяца отдыха, конечно, дали о себе знать. Где-то не дотягивал ноты, где-то после надрывного крика начинали болеть связки. И именно поэтому репетировать нужно было как можно больше, чтобы возвращение запомнилось людям своей фееричностью, а не ужасным вокалом.

Такая масштабная подготовка бывала разве что на больших сольниках в Москве и Питере, а потому вся команда была как на иголках. Хотелось сделать все максимально идеально.

Комната с декорациями была выполнена прекрасно. Находясь в ней, будто бы можно было прочувствовать все то, что творится в голове у музыканта. Команда декораторов очень долго трудилась над созданием нужной атмосферы. И у них прекрасно получилось передать это ощущение роя мыслей в голове, которые пожирают голову изнутри.