Ты так красива..невыносимо..

57

- Даже эти.. эти три дня уже напугали меня. Даже из-за каких-то трех дней я подумала, что ты правда исчез. Что с тобой что-то случилось, или ты меня, - Саша невольно заикалась от эмоций. Сердце сжалось, будто его щас расплющит. Она столько всего пережила и вот.. снова переживает множество проблем. От слёз сжало горло, говорить было трудно, - Или ты меня бросил!

Девушка перешла на злость. Такое бывает при резком обвале множества эмоций. В такой момент человек делает что то не осознанно, чтобы хоть как то успокоиться.

- Зачем ты меня бросаешь?! - сквозь слезы Новикова начала бить кареглазого по груди, - Сдерживай. Свои. Обещания! Никто не знал где ты и Вова!! - у голубоглазой началась истерика. Неконтролируемая. Все эмоции накопились за эту неделю, а она их держала в себе. Может Марат стал окончательным порывом, чтобы она их выпустила наружу.

Сам парень стоял, ничего не говорил. Глаза, в которых давно погас тот блеск, наблюдали за любимой. За тем, как она мучается. Из-за него..
Когда у девушки закончились силы, она встала и в голос плакала. Смотрела на группировщика глубокими стеклянными глазами, в которых таилось множество всего больного.
Она снова обратила внимание на его руки. На раны на лице. Схватила его руку, и подняв показывая окраваленные костяшки прокричала с теми же слезами:
- Что это?

Следом Новикова задрала рукав свитера, и на предплечье показались ещё одни раны:
- Что вот это?

В конце концов Саша обхватила красивыми ладонями лицо Суворова, и посмотрела ему в глаза, своими заплаканными глазами:
- А вот это?! - уже громким шепотом сказала она, - Раны! Повсюду чёртовы раны!

Марат будто бы вышел из под гипноза. Кратко вздохнул, и притянул девушку к себе в объятия. Она обвила руками его шею, а он положил ладони на её лопатки.
Всё. Саша окончательно выпустила эмоции. Стала рыдать ему в плечо, а он немного её покачивать, дабы успокоить.
Вдыхал вкусный аромат её волос. Родной, любимый аромат, по котором даже за эти «каких-то» три дня скучал. Но для него это была словно целая вечность.

Новикова плакала и плакала. Кареглазый отстранил от себя девушку, и уже сам, обхватив её влажное лицо, от размазанных слёз, руками начал быстро и кратко зацеловывать. Зацеловывать каждую черту лица. Скулы, лоб, вески, нос, уголки губ, подбородок. А голубоглазая только плакала. Суворов чувствовал на губах солённый привкус.
Он зацеловал её не только потому что, всё же старался успокоить, а потому что дико скучал...любил.
Три дня. Три чертовы дня - для него вечность без любимой. Как она, что она. Он не мог узнать. Его так терзало всё. Мысли были только о ней.
Не не хотел, а не мог просто увидеть. Увидеть её. Родную, восхитительную, нежную. Всё было не по своей воле. Должен был так сделать, но не смог. Не смог полностью отстранить её от себя, чтобы она жила спокойно. Только понадавал обещания, и СНОВА сделал ей больно, от чего было больно самому.