о чем молчат висельники (18+)

XXVI. механическое сердце.

Хотя мы и являемся хозяевами своих сердец, очень трудно бывает накинуть узду на свои чувства.

Ночь давно закралась во двор, погружая улицу и дом во тьму. Людишки разбежались по комнатам, отчего в коридоре сквозило леденящей тишиной. И пока каждый мирно спал, укутавшись в одеяло, Лизе сон ни в одном глазу не скользнул, от чего бессонница оказалась верным компаньоном в отдельной ото всех комнате. Она сидела на кровати, поглядывая в окно, и думала о том, как ей вернуться в свою компанию, ведь одиночество разрывало изнутри, вызывая лёгкую тоску и обиду за вопиющую несправедливость. Вспоминала вечера со своей соседкой, проводя время перед сном за чтением книг и пустой болтовнёй. И от мысли, что Лера осталась там, одна, без помощи, с Кирой, которая в порыве ярости шею ей могла свернуть, дурно вдруг стало и боязно. За короткий промежуток времени Лиза смогла сдружиться со своей соседкой, понимание в её глазах найти, пока остальные пальцем в неё тыкали и травили за любое слово.

Девушка переместилась на край кровати, ощутив босыми ногами витающий по полу сквозняк, и посмотрела на закрытую дверь. Всматривалась, щурилась и лишь чертыхнулась себе под нос, наконец-то с места подрываясь. Следуя тревожному шестому чувству, Лиза решилась свою комнату покинуть, чтобы Леру проведать и утихомирить беспокойство внутри. Ей казалось, что случиться должно было что-то, нехорошее, отчего шаг её ускорился. Половицы звонко скрипели под ногами, выдавая её присутствие в оглушительной тишине. Даже если она старалась подкрадываться на цыпочках, чтобы никого не разбудить, коридор наполнился её дыханием, а разрывающееся в груди сердце стуком в зубах отзывалось.

Лизу поместили подальше от остальных, чтобы избежать агрессии и очередных драк, хотя казалось, что ведущие специально провоцировали участников на это для красивого кадра. И стоило добраться до нужных дверей, как до ушей посторонние звуки донеслись, будто кто-то ещё не спал. Поняв, что своими прогулками девушка могла привлечь к себе внимание, она прижалась спиной к стене, прислушиваясь к шепоту в одной из комнат.

— Ну и нахуя ты с ней возишься? Как с маленьким ребёнком, причём туповатым и недоразвитым, — голос Крис стал грубее, делая акцент на последних словах. Звучало как упрёк. Осуждение. — Зачем ты вообще с ней ходишь? Сдалась тебе эта тряпка, о которую почти все ноги вытерли. Мерзость.