Чемпион || taennie

Теперь все знают, как выглядит ад

Теперь я знаю, как выглядит ад. О нем все верно говорили: там нет сострадания, нет человечности, нет жизни. Там темно и жарко. А еще там оглушительно кричат. Грешники, звери, психи - они воют и надрываются, и даже когда их голоса превращаются в неразборчивый хрип, они продолжают неистово плеваться слюной. Но самое страшное, что они кричат не от боли и мучений, они кричат от наслаждения.

***
Оглушительный рев толпы. Я стою прямо в ней, чувствуя каждое малейшее движение, каждый импульс, вибрации передаются телу, а затем глубже, под кожу. Я хочу отгородиться от этого животного безумия, но оно сделало уже меня своей частью. Нечем дышать, совсем нечем. Вокруг лишь липкий густой пот, а я словно в тумане от недостатка кислорода. В ушах звенит так, что голова начинает раскалываться пополам. Это они остервенело гремят железными прутьями клетки. Я хочу вырваться, уйти, исчезнуть, не слышать этого, не слышать!

Кровь размашистыми кляксами брызнула на неровный пол. Я словно вижу это в замедленной съемке, я не могу оторваться от ее манящего темно-багрового отблеска. Тошнота подступает мгновенно. Пожалуйста, пусть это закончится. Сочный хруст свежего перелома. Как он смог заглушить весь этот шум? И почему последующий за ним нечеловеческий вопль теряется среди смеха? Я сильно жмурюсь, в надежде, что все это исчезнет, все звуки в ушах сливаются в единый гул, воздуха больше нет, я начинаю отключаться. Но он запрещает. Я должна смотреть. Глаза резко распахиваются, я отчетливо слышу каждый удар, каждый стон, среди резкого запаха пота начинаю улавливать железный оттенок крови.

Он ищет меня глазами. Он хочет видеть, что я рядом. Я нужна ему.

Очередной удар, очередной сильнейший хруст костей, очередной взрыв хохота и одобрительных криков. Почему? Почему им нравится это? Несколько капель крови и пара зубов попадают на лицо тех, кто облепил клетку. Они восторженно ревут, слизывают кровь и кладут зубы в карманы. Я не могу смотреть. Переключаю взгляд на арену. Яркий свет слепит глаза, они начинают слезиться. А может, они слезятся и не от этого? Кровь на железных ржавых прутьях, кровь на неровном полу, кровь на людях. Она стекает тоненькими струйками по мышцам, обегает изгибы блеклых татуировок, она пугает своей живой силой.

Я стараюсь отвлечься, стараюсь поймать его взгляд и найти в нем покой, стоит только сделать это, и я знаю, он улыбнется так добродушно и тепло, и все уйдет, все померкнет. Толпа начинает шевелиться, крики все громче, они ликуют и требуют больше зверства. Это настоящий приступ гнилой чумы. Здоровые люди не могут быть такими!