Купи меня №3

Глава 7

Лиса

Я провожу пальцами по челюсти Чонгука, чувствуя грубость однодневной щетины. В ней пробиваются седые волоски, а вокруг глаз есть несколько морщинок, но он все еще невероятно великолепен. Он слегка наклоняет голову, будто пытается прижаться к моему прикосновению. Я понятия не имела, что мужчина может так поклоняться женскому телу. И я не знала, что можно кончить так много раз. Оргазм за оргазмом, казалось, сливались воедино по мере того, как продолжалась ночь. Все было для меня. Будто он не мог мной насытиться. В какой-то момент я, наконец, отключилась, придя в себя в его крепких объятиях.

Большинство мужчин, с которыми я имела дело с тех пор, как приехала в Вегас, больше беспокоились о том, что я могу сделать для них. Хотя я не должна жаловаться, потому что я делала с ними то же самое. Я просто никогда не позволяла им получить от меня то, что они хотели. Антонио никогда не пытался до конца овладеть мной, и в какой-то момент я даже немного умоляла его об этом.

Умоляла. Мужчину. Я переворачиваюсь и сажусь на край кровати совершенно голой. Мне потребовалось тридцать минут, чтобы медленно высвободиться из его объятий, отчаянно пытаясь не разбудить. Было слишком хорошо находиться в его объятиях. Нежелательные чувства переполняли меня, и я знала, что не могу позволить себе их испытывать. Этот мужчина заставлял меня хотеть того, чего я не могла хотеть.

Я знала, что в этом мире есть два типа мужчин. Придурки и такие, которые могут заставить тебя полностью влюбиться в них, как мой папа влюбился в мою маму. Я не хотела ни тех, ни других. И те, и другие лишь причиняли боль.

Я любила свою маму, но не хочу быть ею. Даже несмотря на то, что я, казалось, переняла кое-что от нее. Я слишком легко очаровываю мужчин, и иногда даже не осознаю, что делаю это.

Это то, что я сделала с Чонгуком? Неужели я очаровала его, и теперь моя новизна пропадет? Городские парни поначалу с радостью наслаждаются акцентом, но, как и большинство вещей — особенно у богатых — все то очарование, которое они любят поначалу, начинает быть не таким милым, как когда-то. Я прикусываю губу. Не хочу, чтобы то, что я уже чувствую к нему, стало еще глубже. То, что он сказал мне прошлой ночью, было...

Я заставляю себя не вспоминать о тех словах. «Мужчины скажут все, что угодно, чтобы получить то, что они хотят», — напоминаю я себе. Я зашла так далеко, что он мог бы помочиться мне на ногу и сказать, что это дождь. Я усвоила этот урок на собственном горьком опыте. Сенатор всегда был мил, когда мама была рядом, но как только ее не было, ему больше не нужно было притворяться. Он терпел меня только для того, чтобы иметь ее.