Академия Стихий. Покорение Огня

Глава Вторая

На родной чердак я вернулась в состоянии того же раздрая, в каком пребывала большую часть дня. Но если раньше я задавалась вопросом, как задушить в себе интерес к Эмилю фон Глуну, то теперь на меня навалились и все остальные. Те самые, благодаря которым я проворочалась добрую половину ночи и встала в состоянии зомби.

Мысли лезли в голову с удивительным упорством, и это несмотря на то, что я твердо решила не нервничать и вообще от ситуации абстрагироваться. Причем большая их часть была посвящена нашему вчерашнему разговору...
В тот момент я не то чтобы не соображала, что делаю, но скажем так – к декану шла на адреналине. И лишь когда аудиенция закончилась, в полной мере осознала, как рисковала.
Глун же не просто препод. Он – шпион Норрийской империи, да еще маг-стихийник в придачу. А тут я, вся такая красивая, с угрозами и шантажом. Эмиль мог стереть меня в порошок и, объективно говоря, был бы прав! А он проявил... нет, не мягкотелость, но снисхождение точно.
Вторым поводом нервно кусать губы было осознание – Эмиль реально не подозревал о том, что я в курсе его фантазий. Даже не догадывался, что все эти эротические приключения были совместными. Этот момент подводил к следующему вопросу – и что теперь будет? Как Глун станет реагировать на меня в реале?
Сегодняшний день завесу этой тайны приоткрыл, но лишь отчасти. Объективно говоря, я по-прежнему не знала, чего именно от шпиона имперского ждать.
И, несмотря на сегодняшнее, одна часть моего сознания по-прежнему шептала: да ничего! Лорд декан – взрослый состоявшийся мужчина и от произошедшего попросту отмахнется. Другая часть искренне смеялась над такими выводами. Вернее, не смеялась, а ухохатывалась.
«Что ты знаешь о мужских фантазиях, Дашка? – истерично вопрошала она. И тут же добавляла: – Ты всерьез считаешь, будто в их мозгах сплошная ваниль и тонны розовых бантиков? Нет, ты действительно веришь в то, что, воображая женщину, мужчина мечтает прежде всего о поцелуях и только через пару месяцев осмеливается задуматься о чем-то большем?»
Увы и ах, но я слишком хорошо понимала: подобный взгляд на мужские фантазии – абсурд полный. Вот убейте, но они совсем другими категориями мыслят, да и вообще только об одном думают! А лорд декан... о поцелуях.
Странно? Угу. Но вполне объяснимо: просто Эмиль фон Глун – романтик, причем настоящий. А может ли настоящий романтик взять и забить на тот факт, что предмет его фантазий эти самые фантазии видел?
Ответ очевиден – нет. И самое гадкое, что романтик он, судя по всему, только глубоко внутри. То есть предсказать его поведение невозможно.
А еще совершенно неясна ситуация с самими фантазиями...
Картины, которые рисовало воображение Эмиля, были, конечно, определенного содержания, но вот вопрос – как так получилось, что, кроме нашей близости, я видела такие вещи, как, например, портреты над столом? А то внутреннее знание, что зеркальная ванная примыкает к спальне, которую я делю с фон Глуном? Откуда оно взялось?
И если углубиться в последние эпизоды, то это что же получается? Шпион имперский мечтает спать со мной в своем замке и на постоянной основе, да? И как к этому относиться? И как не нервничать, думая об этом?
Нет, я не понимала! В результате чего проворочалась полночи, но ответов так и не нашла. Утром хотела обсудить некоторые из этих моментов с Зябой, но диверсия в общежитии водников с темы сбила. Зато теперь преград не было...
Именно это осознание вырвало из легкого оцепенения, заставило развернуться к двери и решительно задвинуть все три щеколды. После сбросить туфли, сгрузить на пол сумку с учебниками и, подхватив на руки встречавшего меня Кузьму, поспешить к большому напольному зеркалу.
– Зяба! – на ходу позвала я. – Зяба, ты здесь?
В ответ услышала предельно недовольное:
– Что еще?
От такого тона я едва не споткнулась и чуть не выронила довольно увесистого «котика». Но тут же собралась, сказала ровно:
– Разговор есть.
– Тема? – отчеканил призрак.
Я опешила во второй раз и теперь скрывать удивления не стала.
– Зяб, у тебя все в порядке? – осторожно поинтересовалась я.
– Да, – бросил монстр. И повторил требовательно: – Тема?
За два с лишним месяца нашего знакомства я к закидонам призрака в общем-то привыкла. Поэтому не обиделась и сказала как есть:
– Хочу обсудить с тобой кое-какие моменты виденных мною «снов». – И чтобы отмести неуместные иллюзии, пояснила: – Моменты технического характера.
Лишь теперь чешуйчатый кшерианец изволил проявиться и подарить мне строгий, несколько напряженный взгляд. Однако голос Зябы прозвучал гораздо мягче, нежели раньше:
– Что именно?
Я вздохнула, выдержала короткую паузу и начала озвучивать вопросы. И, глядя на выражение «лица» собеседника, сразу же пришла к выводу – ничего сверхъестественного в ситуации нет.
– Это игры разума, Даша, – сообщил призрак, едва я замолчала. – Видишь ли, чтобы создать в воображении образ, представлять каждую деталь совершенно не обязательно. Например, такие маловажные вещи, как интерьер, зачастую сами из памяти выплывают.
– То есть показывать мне портреты основателей Норрийской империи Глун не собирался? – решилась уточнить я.
Кракозябр отрицательно качнул головой и продолжил:
– Знания о расположении комнат и прочем тоже не с потолка взялись. Видишь ли, у каждой, в том числе воображаемой, ситуации есть предыстория. Прежде чем представить тебя в своей спальне, Глун, безусловно, задумался о том, как именно ты в этой спальне оказалась и на каких правах там находишься. И невольно наделил вымышленный образ некоторыми знаниями. То есть если ты находишься в его замке давно, то не можешь не знать расположения комнат, понимаешь?
Моего ответа Зябе не требовалось, но я все-таки кивнула. А он подвел итог:
– Ну а когда «вымысел» и «реальность» совместились, знания, которыми Глун наделил воображаемый образ, стали доступны и тебе.
Я снова кивнула и невольно закусила губу.
Картина определенно прояснилась, но был один эпизод, который в озвученную Зябой схему совершенно не вписывался...
«Сон», который случился после того, как сработала ловушка на высшей магии и Каст фактически в открытую обвинил Глуна в убийстве. В ту ночь мне «приснилось», будто Глун бесится в своем кабинете, причем злили его не подозрения рыжего, а тот факт, что я могла пострадать. Как подобное могло попасть в фантазию? Нет, не понимаю.
Призрак мои сомнения заметил, спросил несколько нервно:
– Что-то еще?
Я нахмурилась и рассказала. А в ответ услышала уже знакомое:
– Игры разума. Тут, по всей видимости, одно на другое наложилось.
– В смысле? – не постеснялась уточнить я.
– В смысле сперва он буйствовал из-за ловушки, а потом задумался о тебе. В итоге две мысленные конструкции сошлись в одну, и ты получила знание, которое тебе не предназначалось.
Я не выдержала, присвистнула – ну ничего себе гибрид.
– Не удивляйся, – вновь подал голос Зяба. – Это обычное дело. И подобные моменты фактически главная причина, почему телепатия в нашем мире не слишком популярна. Соприкосновение сознаний – всегда риск, даже в тех случаях, когда телепатический сеанс проводится осознанно.