Тонула

...

Что же ты задержала дыхание, Пенелопа? Вдохни наконец-то этот дивный аромат с нотками завораживающей лилии и горечью яда. Задохнёшься же!

Многочисленные взгляды протыкают тело тысячами иголок.

-О-отец, братья? - нежный, нежный-нежный-нежный голосок разлетается по всему посместью. Отражается от высоких стен и обрушивается волной оцепенения на Пенелопу.

Вокруг все шепчутся, дырявят её взглядом. Многоголосье забивает пурпурную голову, как мешок пухом. Токсичный шопот отравляет её изнутри, как и благоухание лилии.

Дыши, тебе сказали. Дыши.

Вдох-выдох. Вдох-выдох.

Лёгкие наполняются ядовитыми парами белоснежной лилии и всё затихает.

Иклис предатетель. Герцог и братья рады. Слуги облегчённо вздыхают. Ивонна вернулась.
А смерть вот она, стоит рядом с Пенелопой и надменно хихикает - ты проиграла.

Осталось десять дней, десять дней до 18-летия и один несбыточный процент над головой уже не верного пса.

Внутри что-то треснуло. Фальшивка-герцогиня багровым ураганом подлетает к своему эскорту, оставляя на безэмоциональном лице красный след от пощёчины. Она сардонически рычит, гневно хватаясь за тряпьё его воротника, но останавливается - пустые серо-оливковые глазки-бусинки пса отрезвляют.
Вокруг все мельтяшат, бранят юродивую дочь, но не подходят, боятся. Девушка чувствует себя пандемониумом на фоне пришедшей святыни, алые губы скалятся и ей хочется рассмеяться. Столько ненависти и отвращения от них к ней, от неё к ним: вот-вот и образуется шаровая молния.

Пенелопа откидывает пурпурные локоны, выпрямляя спину до хруста позвоночника и гордо уходит прочь. Защитная реакция перед плачем.

Пустая, тёмная и одинокая комната наполняется душераздирающими, громкими, но немыми криками беспомощности. Пенелопа тонет, тонет в мизантропии и страхе. А смерть всё рядом, всё хихикает, щекочет гладкую кожу своими угольными одеяниями.

Ивонна мило хлопает сапфировыми глазками, завораживает своей красотой и сладко щебечет. И все слушают, до фальшивки им нет дела. Лакомый цветок улыбается ей, настораживающее трогает тощие руки, а потом плачет, расплёскивая прозрачные жемчужины по всему поместью. И снова Пенелопа плохая и снова она злодейка, которая просто не захотела браться за протянутую ладонь истинной леди. Герцог хмурится, а братья кричат - как эта дрянь только посмела !?