~ неизданное ~

♡~♡~♡

Обычно, из тренажёрного зала всегда доносилась оглушающая музыка, непонятные разговоры и различные вздохи, то громкие или вовсе тихие, но не сегодня. В этот день из зала доносился очень заразительный смех Куркаева и Лызика, которые уже больше часа не могут снять видео для своих болельщиков.
- Скажи, что любишь меня, давай - проговорил Дима, снимая на видео старшего.
- Я люблю тебя - смеëтся Ильяс, пытаясь отобрать телефон у парня.
- Ещё раз - улыбается младший, после чего переводит камеру, уделяя всё внимание тонким губам капитана.
- Люблю тебя - произносит Куркаев, глупо кривляясь перед камерой.
- Ещё - продолжает повторять Дима.
- Я люблю тебя - почти что шëпотом сказал старший, наконец-то забирая телефон у Лызика. Тогда он берëт инициативу на себя, осторожно толкая младшего так, чтобы Дима тихонько приземлился на сиденье тренажёра. Сам же Ильяс по-привычке расположился на бëдрах парня с неотразимой ухмылкой на лице.
- Думаю, это точно понравится болельщикам - Куркаев облизывает губы, снимая лицо Лызика крупным планом. Тот молча улыбается в ответ, положив ладони на талию своего капитана.
- Я так хорошо смотрелся в твоей футболке вчера, помнишь? - решил пойти с козырей старший. Ильяс свободной ладонью перебирает пряди светлых волос где-то на затылке, а второй продолжает записывать видео.
- Пожалуйста, только не начинай - громко вздыхает Дима, неловко ëрзая под чужим телом.
- А я думал, что никогда не услышу, как ты умоляешь - шëлковый шепот Куркаева прошел вдоль скул и упал между подбородком и шеей.
До сих пор, его пальцы были в чужих волосах и он аккуратно оттягивает их назад, заставляя младшего выгнуться в пояснице. Позже капитан проводит большим пальцем по его чувствительной губе, долго всматриваясь в лицо Лызика. Пристальный взгляд Ильяса скользил по нему, буквально сияя обожанием.
Дима хмурит брови от непрошеных мыслей, после чего грубо сжимает чужие бока, где точно на коже останутся синяки.
- Эй, полегче - немного шипя от боли, проговорил капитан.
- Как думаешь, сколько раз я вчера думал о тебе ночью? - буд-то игнорируя слова, парень проходится пальцами по рëбрам старшего, надавливая ещё сильнее.
- Думаю, много - тихим голосом сказал Ильяс, боясь наткнуться на чужой взгляд.
- Выглядишь так, будто хочешь, чтобы тебя прижали к стене, грубо сжимая горло - с лëгкой насмешкой приговорил младший, после чего его зубы задели шею Куркаева.
- Угодал - красиво скулит Ильяс, посылая новую волну возбуждения через Лызика. Парень хватает старшего за подбородок и притягивает к себе.

Дима заставляет капитана выронить телефон из рук, немного тянет паузу, а после дотрагивается до чужих губ. Неторопливо и нежно парень проходится по дëснам, сладко сладко прикусывая губу, вкусно облизываясь. Своим поцелуем он обжог ему губы. Его руки находят худые бедра, грубо надавливая и прижимая нижнюю половину к своей. Поцелуй с ним похож на кайф, с которого Куркаев не хочет слезать. Их языки сталкиваются, поглаживая, проверяя, надавливая. Младший проводит руками по изгибам плоского живота Ильяса, ныряя под ткань футболки, так по-хозяйски гуляя по стройному телу. Позже пальцы Лызика обвиваются вокруг аккуратной шее, надавливая на кодык. Старший ухмыльнулся, чувствуя вкус приятной асфиксии. Не зря говорят, если ты взял человека за горло и он улыбается, то это не ты контролируешь ситуацию. Он глухо стонет, когда Дима сильнее сжимает пальцами его шею, сдавливая кожу. Тело мнгновенно покрывается россыпью приятных мурашек.
- Видел бы ты сейчас себя - говорил парень, продолжая наблюдать затем, как задыхается Ильяс. В это же время, капитан только плотнее упирался бедрами в чужие, где горячая хватка на шее сжималась вместе с животом от диких спазмов. Куркаев снова громко простонал, и его с силой потянули назад за волосы, стянутые на затылке.
- Уверен, тебе нравится то, как я сейчас выгляжу - его грудь вздымалась и опадала от неглубоких вдохов, а мышцы напрягались каждый раз, когда младший проводил языком по его нижней губе. Его пальцы задушили волосы капитана до такой степени, что боль и удовольствие слились в одно целое. Старший думал что совсем скоро потеряет сознание от всех этих обжигающих прикосновений и нехватки воздуха в лëгких. Но Дима только крепче сжал его горло, заставляя широко распахнуть глаза и открыть рот в немом стоне.
- Как же я хочу наказать тебя за то, что ты сводишь меня с ума - рычал Лызик прямо над ухом, наконец расслабляя хватку на шее.
- Я не стану сопротивляться - с прянной улыбкой произнëс Ильяс и уже через секунду он оказывается прижатым к сиденью тренажера. Куркаев чувствовал силу его крепкого тела, которое прижимало его с такой силой, что из губ вырывается тихий полустон.  Его длинные ноги обхватывают чужую талию, где крепкие руки младшего притягивали вплотную к себе до лëгкой боли. Чужие губы находятся так близко к собственным, что капитан не может определить, кому принадлежит каждый неровный вздох. Электрические ощущения пронеслись сквозь Куркаева, превращая его тело в провод под напряжением. Ильяс мягкий, пластичный, такой гибкий, что Лызик без труда разводит его ноги...
А все те колкие касания вокруг шеи тяготили, но неистово были желанны и необходимы.