Our souls are together

Часть 1.

Война с Ангелами закончена. Адам мертв. Новый отель построен и выглядит ещё лучше прежнего. Дни снова перетекают в обычные, возвращаясь к прежнему графику. Принцесса снова строит планы и продумывает занятия для отеля и его гостей, и признать честно, у неё стало получаться гораздо лучше. Вэгги все так же помогает Чарли и просто находится рядом как моральная поддержка. Аластор часто ходит в гости к Рози, больше проводит времени с постояльцами отеля и, кажется, даже начинает его любить. Его рана уже зажила, и на её месте остался лишь шрам. Ниффти.. ничего не изменилось. Девочка все так же гоняется по дому и тыкает клинком в жуков. К слову, Чарли пыталась отнять оружие у ребенка, но Ниффти сразу начинала плакать, поэтому чем бы дите не тешилось, лишь бы в жителей отеля ножом не тыкала. Она, конечно, пообещала никого кроме Ангелов не трогать, но испуганный взгляд Энджела доверия этому обещаю не внушал, поэтому пришлось долго уточнять что Даста трогать тоже не нужно, потому что он не Ангел. Девочка после часа объяснений кого трогать можно, а кого категорически нельзя, вроде бы все поняла. По крайней мере все на это надеялись. Энджел продолжал пропадать на работе, но благодаря недавно проснувшейся смелости начал напрямую давать отпор Валентино. Теперь у него были выходные дни как и у всех, возможность взять отпуск и даже не явится по причине болезни. Упустим тот факт что ради этого ему пришлось распечатать около ста листов о подробностях их договора и доказательств его прав в той или иной ситуации.  В прочем, кажется ему стало лучше. Чаще улыбается, на выходных помогает в отеле и реже скрывает свои эмоции, что не могло не радовать Хаска. А сам Хаск... у него всё в порядке. Все так же занимает почетную роль бармена, помогает Чарли и остальным, иногда готовит завтрак или ужин для всех, стал добрее и более открытым, влюбился в Энджела.
Влюбился.
В Энджела.
Как это черт возьми вышло? Даже если бы бог в аду был - не знал бы. С начала все было замечательно. Его не волновало ничье состояние и самочувствие. Ему было плевать во сколько кто возвращается в отель и как у кого дела. И это было прекрасно, не о ком не переживаешь и нервы бережешь, все как нужно. Но случился Энджел, уже такой искренний и приятный, чьи руки так нежно ложились в руки самого Хаска. И это было вполне безобидно, пока зрачки кота сами по себе не начали расширятся при виде Даста. Пока хвост не начинал дергаться из стороны в сторону находясь рядом с ним. Пока сердцебиение не стало учащаться, а дыхание не становилось прерывистым глядя ему в глаза, которые, теперь уже, казались гипнотизирующими и дурманящими разум. Думать рядом с ним рационально стало невозможно. Либо мозг совсем отключался и фиксировался только на одном Энджи, либо мысли шли не в то русло и все о чем можно было подумать - это о желании пододвинуться ближе, обняться и мурчать как продажная кошка. Что уж говорить о неконтролируемой речи. Обычно Хаск полностью держит свою речь под контролем, но в некоторые моменты этот навык будто пропадает, будто его и не было никогда. Сам не понимая как, из него начинают вырываться ласковые: «Малыш» и «Энджи, милый». Честно сказать кот даже предположить не мог что он такие слова хоть когда нибудь будет использовать, да и впрочем не собирался. Но сам не понимал как из «Пошел нахуй, шлюха» его обращение к Энджелу перетекло в это. Самое поганое в этой ситуации было то, что он сам не сразу осознавал что сказал что то подобное, а если осознавал, то только по взгляду на смущенного паука с румянцем на щеках, который нежно смотрел в ответ на ласковые слова, иногда пытаясь отвести взгляд от накативших эмоций. И он, похоже, был вовсе не против милых прозвищ в свою сторону, наоборот, было видно что он искренне рад этому и тает после ласковых фраз. И Хаск это видел. Видел каждую смену его эмоций в такие моменты, в какой нежной улыбке расплывается Энджел и как горят его глаза в ответ на каждое мягкое или заботливое слово. Это было потрясающе. После этого прятать свои чувства наотрез не хотелось. Хотелось подойти и погладить паука по шелковистым волосам, обнимать когда он приходит уставший в отель после рабочего дня и просто - любить. Заботиться, открыто признаваться в том какой же Даст очаровательный, прижиматься близко-близко и вдыхать запах сладкого парфюма до потери сознания, накрывать теплыми крыльями, брать чужие холодные руки и греть в своих, хотелось целовать, каждый миллиметр. Никогда ещё таких сильных чувств к кому то Хаск не испытывал. Таких теплых, искренних, забирающихся под самое сердце и от туда расплываясь по всему телу. Никто еще не казался таким великолепным. Во всем. Пленительный взгляд, улыбка, обворожительный голос, который можно было слушать бесконечно, и просто тонуть... Наблюдать за тем как Энджел старается, прикладывает все усилия что бы быть лучше, быть искреннее. Но куда лучше? Он и так идеальный настолько, насколько это вообще было возможно. Каждые слова и улыбки надолго отпечатывались в памяти, будто это настолько важное воспоминание, что жить дальше без него не возможно. За все любил, за поразительные движения, слова, прекрасное тело, вовсе не в пошлом смысле. За то что он есть, за то что жив и за то что дышит. Любил его любить.
И что же делать? Рассказать все как есть, рискуя навсегда потерять Энджела и его доверие? Точно нет. Ведь не понятно как он отнесется к таким чувствам. Может и вовсе посчитает душевнобольным и так тяжело давшаяся дружба сойдет на нет. Этого исхода хотелось избежать любой ценой. Поэтому было принято решение молчать.
Но рассказать хотелось безумно. Показать и попытаться передать все чувства что накопились внутри. Подойти и уверенно сказать «я люблю тебя». Но нужно быть сильнее своих желаний, и Хаск это понимал.