Поймай меня в свои сети

Глава 1. pt.24

Проходит день, два, четыре... А Его Величество так ни разу и не вспомнил о нем. Парень сидел в своих покоях почти постоянно. Выходить никуда не хотелось. Лишь два раза за это время он выходил прогуляться, но буквально на пару минут, проверить сад, которым он уже очень мало занимался. В целом его помощь не была там так уж нужна, цветочница исправно поливала растения, следила, удобряла. Ким изредка ел, но совершенно не желал заниматься ни письмом, ни грамотой, ни даже рисованием. Учителя по рисованию он в принципе видеть не хотел. Слишком свежа была память об этих красках и кистях, которые связаны с неизменно плохим.
Еще через несколько дней Тэхван все же старается вернуться к учебе, снова старается отвлечься. Это единственная отдушина и вообще возможность поговорить с кем-то. Хотя бы с таким древним мудрым старичком.

К середине второй недели после всего произошедшего Юджон выбирается в главный зал, потому как чиновники затребовали его аудиенции. Выглядел император, мягко говоря, не важно. Залегшие под глазами синие круги, вечно светлая кожа приобрела серый оттенок, а глаза... Потухли. То событие ударило по нему сильнее, чем он мог предположить. И оправиться от всего произошедшего кажется задачей невыполнимой. После совета Юн остается в зале и разбирает некоторые дела, накопившиеся за полторы недели его бездействия. К счастью, и на следующий день он находит в себе силы выйти и заняться делами. Но активности императора хватает лишь на пару дней, после чего он вновь закрывается в своих покоях, не пуская никого кроме слуг, приносящих еду.

Через две недели после произошедшего, Тэхван вышел в сад, помочь цветочнице. Он молчаливо выполнял поручения, помог принести ведра с водой из колодца и просто наслаждался цветением.
В это же время Дэджун спешным шагом идет в сад, где была назначена важная встреча. Заметив и оценив за пару дней состояние императора после той ссоры с наложником, он понял, что момент настал. Пришла пора действовать.
– Ваше Величество, – тихонько обращается советник к впереди стоящему человеку. Девушка медленно поворачивает голову, одаривая мужчину улыбочкой.
– У тебя есть для меня вести, советник?
– Да, императрица. Гонец доставил им сообщение довольно быстро, Ваши люди готовы. За прошедшую неделю они уже практически подошли ко дворцу.
– Я никогда не сомневалась в тебе, советник, – Черён мягко гладит спящего у нее на руках Гуна. – Еще тот гениальный обманный план позволил мне убедиться в тебе и твоей верности Чосону. Но стоило ли жертвовать столькими нашими людьми?
– Это было необходимо, моя госпожа. Слухи о том, что на границах Чосона собираются мятежники, просочились в город. Я увел наших людей на запад, и дал императору ложную наводку, послав группу наших людей на юг, чтоб отвести взгляд от настоящего войска, что в этот момент свободно формировалось. Эта жертва обеспечила безопасность нашей основной армии.
– Ты мудр, советник. И жаль, что мой супруг так редко прислушивался к тебе. Послушай он тебя и казни наложника Кима, ничего этого бы не было. Я люблю своего мужа. И была рада родить ему сына. Я бы и дальше была ему верной женой и опорой, если бы не вмешался этот мальчишка. Он отнял у меня все внимание императора. И мириться с этим я не намерена. Если Его Величество не будет принадлежать полностью мне, то он не должен принадлежать никому, – девушка ненадолго замолкает.
– Император сейчас наиболее уязвим, мы должны действовать, – Дэджун старается говорить тихо.
Кивнув друг другу, они расходятся.
Тэхван сидел на лавочке в арке из красивого узорного вьюна, когда до него донеслись обрывки фраз, а потом и быстрые шаги. Тихие. Вкрадчивые.
«Император сейчас наиболее уязвим. Мы должны действовать.»
Сердце гулко упало в груди. Тэ постарался осторожно выглянуть из-за плотного куста. Но застал лишь спины двух удаляющихся людей. Спины, которые он узнал без труда. Неужели Ее Величество и... главный советник? Этот говнюк с козлиной бородкой... Они что-то замышляют против правителя?
Тэхван от шока приоткрывает рот, а потом гулко сглатывает, понимая, что звуков нельзя издавать – это будет чревато большими проблемами. Нужно срочно предупредить императора.
Он старается тихо на цыпочках выйти из сада, чтобы никто не видел его. Даже придворная дама. Ким старается идти спокойно, медленно, однако как только оказывается во дворце, начинает идти более уверенно, даже на бег переходит.
Конечно, у дверей покоев Его Величества стоит стража, и чем ближе Тэхван подходит, тем больше напрягаются мужчины, сжимая в руках оружие. Проход в покои императора ему, естественно, перекрывают, стоит приблизиться непозволительно близко.
– Мне нужно увидеться с Его Величеством. Есть очень срочные новости.
– Его Величество велел к себе не пускать никого, – последнее слово один из охранников выделяет интонационно. – А тебя тем более. Пошел вон.
– Пожалуйста! Это очень важно!
Как не уговаривал Ким, его, конечно же, никто не слушал. Тэхван отвернулся, делая вид, что собирается уйти, но сам думал, размышлял, что же делать дальше. Он не может уйти просто так, не рассказав об услышанном. Хотя сам все еще поражен тем, что услышал. Развернувшись резко, наложник совершает очередную неудачную попытку прорваться. На этот раз его уже хватают за руки и чуть ли не выкручивают, а ведь плечо его так до конца и не зажило. Именно поэтому он разражается истошным оглушительным воплем. Еще одна попытка увенчивается-таки успехом. Однако мальчишка получает в результате этой стычки ответку. Забавно получается. Теперь как раз со стороны сердца красовалась резаная рана от острого лезвия меча стражника.
Юн сидит на полу, смотря бесцельно в одну точку, когда слышит снаружи у своих дверей голос... Тэхвана. Сердце тут же предательски вздрагивает в груди, а потом сжимается с такой силой, что дышать становится трудно. Мужчина и дальше бы сидел бездвижным изваянием, если бы не болезненный вскрик наложника. Будь он хоть трижды зол, хоть трижды разбит, но это заставляет его подняться на ноги и подойти к дверям, распахнув их как раз в тот момент, когда Тэхван хватается рукой за окровавленную грудь.
– Зачем ты пришел?
Тэхван с трудом сдерживает боль, которая сжирает его не только снаружи, но и изнутри, когда он все же видит Его Величество. Мужчина стал выглядеть совсем по-другому. Осунулся, похудел, а синяки под глазами стали куда заметнее. Кима эта картина ударила в самое сердце, прямо как сейчас чужой меч проехался по груди.
– В-ваше императорское Величество... – Тэ шумно выдыхает прежде чем что-либо сказать, однако голос его все равно не слушается, дрожит. Он так боится услышать что-то вроде: «Убирайся отсюда» после всего, что произошло. Старается обращаться еще более уважительно, чтобы попытать удачу и сообщить все же об услышанном.
– У меня очень важная информация, прошу Вас! Выслушайте меня. Я все так же предан Вам, – он оглядывается назад и смотрит на стражников. – Давайте зайдем внутрь, прошу Вас. Только Вы должны знать об этом. Пожалуйста, Ваше Величество! Я никогда бы не предал Вас, неужели Вы до сих пор так думаете? – в глазах Кима копится влага, и он поджимает губы.
Юн смотрит на юношу, и в груди снова жжет. Он так скучал. Так изголодался по прикосновениям к этому человеку. Да и по его касаниям тоже. А когда император замечает еще и кровоточащую рану на груди, то едва ли в ужас не приходит. Рана свежая, кровь выступила буквально только что, это видно. Стало быть, рану он получил при попытке проникнуть в покои Юджона.
– Ты можешь войти.
Мужчина отходит в сторону, позволяя Тэхвану пройти внутрь, и сам закрывает двери, сразу же возвращаясь к постели, на пол возле которой и садится. Тэ остается стоять в центре комнаты
– Простите меня. Я знаю, возможно, это прозвучит безумно... – уже тише начинает Тэхван. Да он, может, и сам бы не поверил, но ведь своими ушами слышал. – Пожалуйста, не доверяйте советнику и императрице Черён. Особенно советнику. Он что-то замышляет против Вас. Он к Вам слишком близок и может навредить очень серьезно, – парень даже на колени встает, преклоняясь. – Я слышал их разговор сегодня, совершенно случайно... Мне за Вас страшно.
Брови Юджона сперва взлетают, а потом резко сдвигаются к переносице.
– Вот, значит, как ты теперь говоришь. Сперва гуляешь в саду с художником, заданием которого было всего лишь нарисовать для меня твой портрет. Потом ты защищаешь его, умоляя не отнимать жизни. А теперь говоришь, что мой самый верный советник и моя супруга что-то замышляют против меня. С какой стати я должен верить тебе? Это абсурд. Дэджун не раз помогал мне и выручал. Он надежная опора Чосона. А императрица Черён – моя супруга и мать моего сына, Гуна, будущего наследника, – император говорит ровным, но холодным тоном, смотрит не отрываясь. – Ты клевещешь.
Юноша понимает, что император все еще зол, что припоминать он будет этого художника до скончания веков, но сейчас обсуждать это совсем не хочется. Есть тема более важная.
– Нет же, Вы должны мне поверить... – он прикусывает губу, даже забывая о том, что у него самого на груди рана. Ему действительно страшно. Эти слова, которые он услышал от советника, Тэ не забудет никогда. – Я не могу Вам доказать, потому что я услышал это случайно в саду... Прошу, поверьте мне.
Тэхван вдруг начал понимать, насколько жалкими выглядят его попытки объясниться. Ни доказательств, ничего. Со стороны выглядит как ревность и злость по отношению к своей сопернице и человеку, который просто никогда не жаловал Тэхвана. И хоть он был абсолютно честен, начинает и сам сомневаться.
– Дэджун говорил о том, что Вы сейчас очень уязвимы, и это хороший повод, но для чего, я так и не понял... Ведь подобные слова не говорят просто так. Возможно, уже скоро будет слишком поздно, и они сотворят то, что хотят, если Вы это не пресечете, – Тэ опускает голову, ощущая, наконец, как сильно жжет грудь, но виду не подает. Негоже сейчас напрашиваться на жалость, не этого он хотел в своей жизни.
– Прекрати, Тэхван. Эти люди не раз доказали мне свою верность. И ни разу не подвели. Они показали, что я могу положиться на них, – Юджон помотал головой, поднимаясь на ноги и подходя к младшему, и, кажется, только сейчас обращает внимание не только на лицо юноши, но и на его состояние.
– Я боюсь за Вас, пожалуйста...
Ким понимает, что это бесполезно. Если император в них так уверен, ничего не выйдет. Придется самому предпринять что-то, хотя бы следить за ними. Что-то назревает, младший чувствует это всеми фибрами души.
– Стража, – голос громом гремит. Названные тут же оказываются в покоях, готовые выполнить любой приказ. Вот только... – Немедленно доставьте наложника Кима к лекарю. Учитывая его состояние, будет разумно, если один из вас понесет его.
Стражники переглядываются меж собой.
– Ваше Величество... – почти синхронно произносят стражник и Тэхван.
– Выполнять, – рявкнул Юн, возвращаясь к постели и на сей раз ложась на нее.
И Ким, и один из охранников, кажется, были в шоке от такой просьбы. Юноша хотел сказать, что ему это не нужно, в конце концов, он не ногу сломал, что идти не сможет, но на него уже убийственно смотрели целых три пары глаз, которые давали понять, что препирания не потерпят. Один из стражников подходит к Тэхвану, поворачиваясь спиной и чуть приседая. Второй стоит рядом и блюдет, чтоб юноша точно забрался на спину и не смел пререкаться. А в случае чего и подтолкнуть ведь можно. Что и делает стражник, заметив замешательство наложника. Тэ от безысходности все же забирается на спину к одному из мужчин, едва скрывая это болезненное чувство, осевшее грязным липким слоем на душе. Юджон не послушал его. Да, Ким предполагал такой исход, но получить такой от ворот поворот оказалось куда тяжелее, чем представлялось. Мальчишка кое-как держится за плечи стражника. Тот несет его как мешок риса, и Тэхван в который раз понимает, что лучше бы он дошел сам. У лекаря сейчас никого. Тэ заносят внутрь, и тот, наконец, хлопает по плечу мужчину, чтобы его опустили на пол. На своих двоих Тэ подходит к старичку, садясь перед ним и осторожно оттягивая и приспуская окровавленные одежды. К концу процедуры на глазах в немыслимом количестве копятся слезы, стекая по щекам. Старик это замечает.
– Тише-тише. Я понимаю, больно сильно, но это обязательно заживет.
Ким только горько усмехнулся.
– Вряд ли.
После этого мальчишка, благодарно поклонившись, вышел из комнатки лекаря и направился к себе в покои.

После ухода стражников, Юн закрывает глаза, переваривая еще раз все услышанное. Нет, это не может быть правдой. Девушка, что поклялась быть его верной супругой, и ближайший советник, давший присягу императору. Это все кажется абсурдным бредом, но почему-то не выходит из головы.
Юджон мается до ночи, ворочаясь с боку на бок. И когда следующим утром советник приходит к нему, молодой мужчина выглядит так, словно за одну ночь постарел лет на десять.
– Прислать к Вам лекаря, Ваше Величество? – Дэджун кладет на небольшой стол свитки с делами грядущего дня.
– Пожалуй. Прикажи ему зайти перед обедом.
Советник кланяется, удаляясь, и его почти сразу сменяют слуги, принесшие завтрак. На то, чтоб разобраться со свитками, принесенными советником, силы находятся с трудом. Потому уже после третьего Юджон бросает эту затею, возвращаясь вновь на постель.
Лекарь, как и было велено, приходит к обеду. Осмотрев императора, он выписывает ему снадобье для сна и некоторые масла, которые рекомендует добавлять на благовония, что зажигают перед сном в покоях императора последние несколько недель. Больше до конца дня мужчину никто беспокоить не решался.

По возвращении к себе Тэ не может выбросить из головы все то, что услышал. И не только от тех двоих, но и от Его Величества. Мужчина даже не поверил... Безумно грустно и обидно, несмотря ни на что. Больно, что все вышло именно так, по-дурацки. Возможно, и не стоило вообще подпускать художника так близко, тогда все сложилось бы куда лучше, да и Минджэ бы не досталось. И Его Величество бы так не обозлился. Может быть, даже придал бы значения Тэхвановым словам.
Весь следующий день парнишка не мог найти себе места, не мог заниматься, а потому отказался от уроков грамоты, но на рисование пришел. Это был предлог, чтобы не просто так бесцельно слоняться по территории, выискивая, где сейчас находятся советник и императрица. Ему хотелось увидеть их, проследить за ними, но дворец такой чертовски большой... Это почти нереально, чтобы не вызвать подозрений. И только вечером, возвращаясь из сада, Ким мельком замечает вдали, но уже на другом месте, Ее Величество с ребенком и Дэджуна. Волнение моментально охватывает с новой силой, но заострять внимание сейчас Ким не хочет. Завтра он обязательно вновь пойдет к императору, возможно, удастся уговорить его проявить внимательность к этим двоим.