Подлунный мир: королева, магистр и палач

Глава 17. Лавка Черная магия для нехорошего дня

Уже начало светать, когда Конкордия и Элпидиус, уставшие и встрепанные, добрались до Лавки «Черная магия для хорошего дня», ну, или «нехорошего», как значилось теперь и что, казалось Конкордии, больше соответствовало действительности. Покинув каменные объятья улиц, они вновь очутились у самого барьера. Краем глаза Конкордия заметила, как Элпидиус скептически оглядывал вывеску.

– Это не я придумала, если тебе интересно, – не удержалась она. – Я вообще просто живу здесь. Для чужачки вполне неплохо. И квартплата приемлемая, если не считать собственного терпения, что приходится тратить на соседку. Она не злая, ты не подумай, просто легкомысленная и немного... ну, не знаю, отталкивающая, что ли...

– Ты правда думаешь, что после Ордена Черной Луны меня можно хоть чем-то напугать? – ухмыльнулся страж тьмы. И впрямь...

– Это я заметила, – пробурчала Конкордия и многозначительно выглянула, давая понять, что насчет его бесстрашия разговор еще не окончен.

Колокольчик звякнул с неизменным дружелюбием, приветствуя их. Конкордия была настолько уверена, что Синди давно спит, что не позаботилась даже придумать объяснение, почему спустя несколько суток отсутствия, вдруг заявляется назад со спутником под руку. О том, чтобы сказать правду, не могло идти и речи, это было равносильно тому, чтобы сообщить вообще всем. Даже тем, кто знать не хочет. Сразу после колокольчика их поприветствовал сильный запах благовоний, символизирующих страсть, и алкоголя, от одного вдоха которого, казалось, можно было запьянеть. Перед их глазами предстала весьма впечатляющая сцена: опоенный любовным зельем полураздетый Флориан ползал возле Синди.

Опомнившись, Конкордия дернула за рукав застывшего истуканом стража тьмы и потянула вниз, за диван. Спинка была достаточно высокой, чтобы они смогли за ней относительно надежно спрятаться. Пусть Флориан и не отличался разборчивостью в половых связях, но имел право сам выбирать, с кем спать. Конкордии сделалось мерзко от подобного зрелища, в голову закрались болезненные воспоминания о собственном унижении под воздействием любовного зелья. Слава Богини, Невлин старался избегать телесного контакта с ней, подвергая лишь психологическому унижению. Не по доброте душевной, конечно, а из отвращения к человеческому роду.

– Зачем она заставила ползать его у себя в ногах? – шепотом поинтересовался Элпидиус. Судя по его беспомощному виду, ему довелось побывать в различных ситуациях, но не в такой.