« Там, где ты выберешь меня »

« Шёлковый платок »

Фф написан на основе действительно существующей в нашей ролевой любовной линии, потому в тексте могут быть раскиданы некоторые отсылки на оригинальный сюжет. Они не влияют координально на понимание читателя данной истории, однако, так или иначе, потребуется время, да бы женская главная героиня логично сменила любовный интерес, что прибавит драмы, остринки в фф. Прошу относится с пониманием, не деля персонажей на отрицательных и положительных, те попростоту не являются ни теми, ни другими. Приятного времяпровождение с каналом @Empireonff!..

...

Сегодня дворец Великих Топкапы содрогнулся, извергаясь гневом Падишаха семи континетов, тот наконец узнал страшную тайну своей семьи... Рождённые от разных матерей, но всё же имеющие единого отца, любимая дочь самогó жестокого Стамбула, теперь ветром завывающего от боли, оказалось, имела связь с одним из старших наследников дома Османов, ранее, казалось, одним из достойнейших наследников престола, Шехзаде-Ахмедом. Поражённый искренним предательством со стороны своих детей, Халиф чуть ли не угробил собственного отпрыска в его же покоях: бились стеклянные предметы интерьера, летели первые попавшиеся под руку предметы, стаража, не в силах вмешаться в ситуацию, держала юную Госпожу за дверью, что есть мочи, только бы дева не ворвалась да не увидела страшную сцену наказания. Баязид-Хан, так звали несчастного, навис над совсем недавно дорогим сыном с замахом на очередной удар, разрываясь от неудержимой ярости, широкоплечий мужчина всё повторял...
-Ты обесчестил сестру, которую должен был защищать от грязных рук!.. Коснулся моего невинного цветка, моей дочери! И смел, было то, скрывая, приравнять её к обычной наложнице?.. Разве дано тебе право потешатся с одалисками, а после прибегать к ласкам девочки, безутешно влюблённой?.. Моей наивной... Да кем ты себя возомнил, жалкий шакал? Как пришёл ты в этот мир по моей воле и воле Всевышнего, с почестями да праздничеством, так и уйдёшь под радостные звуки Багламы¹, ибо я буду безусловно радоваться, когда Аллах заберёт твою гнилую душонку!
Занесённый кулак наконец добрался до своей цели, под мучительные стоны раскрытой запретной любви, заплаканная династийка, попросив отпустить, бежала прочь от аудитории, минуя мраморно-белые переулки коридоров, теряя самобладание над чувствами и телом, она пала у одной из лестниц, безудержно горюя от постигшей их кары. Очевидно, парня либо казнят, либо сошлют... Не поможет паре ни властная четвёртая жена исламского государя, Эмире-Гюлен-Султан, ни тем более милая матушка сильнее всего пострадавшего юноши. Пожалуй, двум женщинам-покровителям сеей привязанности тоже достанется от рук оттоманского правосудия. Так как же жить, обременённой тягой совести шатенке?.. Непременно, её, торопясь, выдадут замуж с большим позором, а если будущий супруг да вся Империя не узнают о случившемся инциденте, так Кираз сама не сможет глянуть в глаза новоиспечённого мужа, ведь в каждом взгляде противоположного пола будет искать того загибшего братца... Холодные плиты, покрывающие полы, не могли отрезвить испуганную Султаншу, продолжающую всхлипывать, забившись в один из ближних углов помещения. Вот, дальше бы доносились страдания, пока вновь не забрала бы ту стража, наверняка, запрут в золочённой клетке, что оставалось бы делать?.. Мать-Хасеки также с отвращением воспоминала бы своё блудное дитя, тогда есть ли смысл заглядывать кому-либо в очи с кличем о помощи?.. И всё же, нашёлся в столице человек, который не отвернулся от неё: Бальтазар, приходившийся озорливой Кираз² кузеном. Пожалуй, нет более острой на язык персоны во всей столице, смешанный с исключительным остроумием разум его, поражал многих, тот даже пользовался неким дружеским уважением в лице Повелителя, увы, не достаточным, чтобы спасти подругу детства. И пускай!.. Ведь наконец найдя дорогую кузину, шаг замедлился, вернув мимике привычное ннзатейливое выражение, голосу же придав обыденную кроху самодовольства.
-Хэй, вишенка², чем реже мы видемся, тем ещё более почтенным становится твоё приветствие, но, кажется, я уже просил тебя не припадать к моим ногам?.. А ты, видимо, решила дополнить жест горькими слезами по нашей разлуке? -Хмыкнул, с небрежной ухмылкой наследник, на деле ему больно было видеть изящную фигурку столь униженной, ибо чистосердечно верил, что дать глубоко задевать чувства прелестницы имел право лишь он. Ответ не заставил себя долго ждать, став, ожидаемо, крайне эмоциональным, в некоторых моментах истеричным.
-Пошёл прочь!.. Неужели не видно, что мне не до твоих шуточек? Уйди... -На выдохе, продолжая, переходила на полу раптание, полу шёпот. -Не хочу тебя видеть! Я вообще больше ничего не хочу...
Притворно закатив глаза, не настаивая, дал время чуть успокоится нашей героине. Присел на корточки рядом с ней, затем аккуратно коснувшись тёмных волос, убрал влажные от слёз пряди с чудесного лика, в котором находил всю красоту мира. Он всегда был рядом. Все эти годы, когда маленькая непутёвая Султанша бегала хвостиком за другим... Иногда, конечно, капля драгоценного внимания доставалась ему, обычно, подобное случалось, когда своим специфичным юмором династиец заставлял собеседницу откровенно злиться или смущаться в неловкости. К слову, вскоре, именно подобный тип коммурикации стал преобладать в их общении. С возрастом, оба начинали понимать, насколько же важны, вдруг, стали огненные перепалки, насколько прижился лукавый сарказм, как украшали простое существование язвительные комментарии, потому, когда настал роковой час, и в миг ребяческая забава переросла в полноценный подростковый флирт, сердца их среагировали молниеносно. Махпейкер, словно впервые обожглась об пламя, отпрянула, будто ошпаренная кипятком, отдалившись. Было славно, если бы так и осталось, только для Бальтазара чувства сыграли очередной высокий аккорд. Теперь, чувствуюя ягодный шлейф, тут же, медленно натягивая предвкушённую ухмылку, осматривался, пытаясь найти в толпе её, завидев в далеке статную особу, сразу же наровился съязвить о ней, часто намерено портив Госпоже настроение, хоть и никогда не вёл себя уж слишком грубо. Рядом с этой девицей был по истине не выносим!. Шехзаде-Серкан, по совместительству лучший друг парня, с которым, на заметку, росли вместе с младенчества, лучезарный льстивец, славившийся удивительной лёгкостью в общении и восприятию любой выходки приятеля, как безопидное лепетание, постоянно вынуждающее просить прощения у общего собеседника, выходил из себя, буквально призирая кузину, к котором сам-то относился вполне положительно, как та лишь появиться в поле зрения его брата. Наверное, капризная действительно не осознавала сего факта, ибо всегда давая мнимый шанс, подпуская к себе ближе, чем следовало, выбирала обожаемого всеми Ахмеда, отавляя второго юношу неугодным. Налседник обязательно делал вид, что плевал на ситуацию, и так снова и снова, начиная по новой каждый раз, как видел девичью весёлую улыбку... И даже если её не удавалось увидеть, оставался рядом, так как не мог побороть самого восхищения этой удивительно жизнерадостной девы.
-Ну, что за моветон?.. Веки опухшие, вся в соплях... Брр, полный аншлаг на все комедии. А ну, держи платок! -Изображая исключительную брезгливость, достав шёлковый расшитый золотом платок из небольшого кармана кафтана чёрно-синего оттенка, назло идеально сидящего на закалённом обильными тренировками, молодом теле, и протянул ткань напротив сидящей унылой девушке, выглядевшей как минимум "помято". Вытирая сначала последние крохи смытого плачем макияжа, та освободила шмыгающий нос, по итогу расмеявшись от почти не отличимой от правдивой, на деле напущенной неприятной реакции. Переодически всё же всхлипывая, она была готова принять помощь.
-Аллах-Аллах, ты мне в кошмарах снится будешь!.. Вставай уже, на десяток лет вперёд наплакала. Я, конечно знал, что природой многим наделён, неотразим, но если каждая при виде меня так реветь начнёт, в мире ни одной привлекательной женщины не останется. -Проворчал, после, подавая руку, поднял переполненую волнением кузину, на удивление, решившую устроить своему духовному спасителю бунт.
-Зачем утешаешь?.. Зачем пытаешься развеселить? Ты же ненавидишь Ахмеда! Уверенна, ты больше всех во дворце рад, что нас поймали! -Династийка выдернула руку, стремительно зашагав в противоположную сторону от места былой горячи, Шехзаде же приболняв брови в некотором комичном разочаровании, неспешно обернулся, узрев спину уходящей, кратко посмеялся, начал тихо да со спокойным голосом считать, добовляя длинные паузы, сходящиеся секунда в секунду с ожиданием.
-Один... Два... Три. -Дева остановилась. Несколько мгновений мечась, раздался раздражённый голос, особа повернулась, встретив взглядом довольного собой, смеющегося парня. -Далеко убежала, моя ненаглядная?
-Пожалуйста, спрячь меня от отца!.. Всё что угодно проси взамен, только спрячь! -Она сделала свой фирменный, полный невинности и жалобной просьбы взгляд, на который велись поголовно все члены многовековой Династии.
-Хорошо, но только если ты при каждой, даже малейшей просьбе будешь глядеть на меня этими чудными глазками. -Он говорил это будто ребёнку, выпрашивающему лишнюю порцию медового рахат-лукума за семейным летним ужином в садовой беседке. Поняв, что интонация уж больно похожа на ту, с которой данную фразу говорила бабушка вишенки, знаменитая Валиде-Хюррем-Султан, щёки вспыхнули багрянным румянцем. Как сему Шайтановому сыну вообще удаётся отвлечь её в такой момент? Как заставляет забыть, что буквально за несколькими поворотами возлюбленному Султанши выносят, возможно, настоящий смертельный приговор?.. Только подумав об этом, идущая за спиной ведущего, та вновь стушевалась, начиная проливать очередные горькие слёзы, однако нарошно бесшумно, не давая повода обернутся, увидев нахлынувшую волной слабость. Куда же юноша ведёт её?..