Ворота в храм

2 часть

За прошедшие несколько лет Юджи многому научился. Драться, управлять своей проклятой энергией, которой у него оказалось много, а еще играть на сямисэне. Сямисэн был его любимым музыкальным инструментом из тех, которые были в этом большом поместье.
Юджи также удалось найти общий язык с Махито и Чосо. Правда, с Чосо ему всегда нравилось больше общаться, чем с Махито. Махито может и был очень важным прислужником Короля, собеседником был отвратным.
Самого Короля Юджи видел не так уж и часто. Когда Юджи исполнилось десять, Ремен предложил, хотя это было больше похоже на приказ, тренировать его. Юджи и не думал отказываться, когда сам Король предлагает свои услуги, то отказываться не стоит.
Ремен тренировал его без всяких поблажек. Иногда Юджи тошнило после усиленных тренировок. Но он никогда не жаловался, он и сам хотел стать сильнее. Сильнее, чем он был вчера, сильнее, чем он был, когда попал в поместье Короля.
Но иногда сам Сукуна был на очередной вылазке и не мог тренировать парня. В такие дни его тренировал Чосо, если он был в поместье, а не рядом с Королем.
Сегодня был один из таких дней. Ни Сукуны, ни Чосо не было в поместье. Поэтому Юджи не оставалось ничего другого, кроме как сесть на внутренней террасе. Он смотрел на лес, где иногда можно было заметить диких животных, и дергал струны сямисэна.
Игра всегда расслабляла его и позволяла увидеть мир в другом свете. Не весь мир, конечно, а именно данный момент. Временами на его игру прибегали самые разные животные. Птицы садились на перила террасы или на пол рядом с ним. Белки скрывались в траве. Но Юджи больше всего любил змею, которая временами заползала на террасу и на него самого. Ему казалось, что змея его понимала. И сколько бы Юджи не думал, он никак не мог придумать подходящее имя для нее. Сегодня, правда, ее не было видно.
— А ты неплохо играешь.
Юджи обернулся на голос. Позади него, скрестив руки, стоял Сукуна. На его кимоно снова были небольшие капли крови, которые почему-то только красили его.
— Спасибо. — скромно улыбнулся Юджи.
— Сыграй что-нибудь еще. — попросил Сукуна, сев на пол, сзади паренька.
Юджи был только рад исполнить просьбу. С улыбкой он дернул за струны, выбивая из них мелодию. Иногда Юджи пел, но в основном, когда был один и знал, что его никто не услышит. Поэтому сейчас он не пел. К тому же он даже не знал, как к этому отнесется его господин. Ведь его попросили только сыграть что-то, а не петь.
Тишину между ними разрывала только игра инструмента. Юджи прикрыл глаза, наслаждаясь музыкой. Музыка забирала его душу куда-то очень далеко. Куда Юджи и сам не знал, но он позволял забирать себя снова и снова. Каждый раз это были новые места и каждый раз неизведанные.
Внезапно Юджи почувствовал большую ладонь на своем бедре. Он остановился и бросил взгляд на руку, которая двигалась по его ноге из стороны в сторону. Юджи выпустил из рук инструмент и положил на пол, пока на его правое бедро легла вторая ладонь. Сукуна притянул его к себе, все также держа ладони на бедрах. Еще одна его рука очутилась на груди, отодвигая край его кимоно и касаясь его загорелой кожи.
— Сукуна-сама, что вы делаете? — спросил Юджи, когда четвертая рука легла между его ног.
Сукуна не ответил, продолжая изучать тело парня своими большими ладонями. Губами он коснулся загорелой шеи, выбивая удивленные вздохи. И только проведя одной ладонью по возбужденному члену, пальцами другой руки дернув за сосок и продолжая целовать шею, у Сукуны получилось выбить из парня стон.
— Сукуна-сама, не надо. — взмолился Юджи, выгибая спину на сколько это было возможно.
— Но тебе ведь нравится. — шепнул на ухо Сукуна, продолжая движения рукой.
Юджи даже не пытался скрывать, что ему было хорошо. Ему было очень хорошо и приятно. И ему бы и в голову не пришло скрывать это. Сукуна в любом случае видел его насквозь, так что скрываться просто не было смысла. Однако мысль о том, что его могли увидеть с господином в таком положении, не нравилась ему.
— Я не хочу, чтобы кто-нибудь видел меня в таком виде. — ответил Юджи.
Сукуна словно понял, что возбужденный вид парня только его привилегия и на мгновение прекратил движения рукой. Он посадил Юджи на свои бедра, одной рукой придерживая его за спину, пока две другие руки вернулись на свои места — грудь и промежность. Неловко, но все же Юджи обхватил своими руками шею господина, чтобы хоть как-то стабилизировать собственное положение.
Свободной рукой Сукуна взял парня за подбородок, заставляя смотреть в его глаза. Щеки Юджи пылали, язычок то и дело облизывал пересохшие губы, с которых слетали стоны наслаждения, а карие глаза были застелены пеленой возбуждения.
Недолго думая, он притянул лицо парня ближе к себе, вовлекая в поцелуй. Юджи целоваться не умел, однако старательно пытался не быть бревном и как-то повторять действия своего партнера. Однако он первым отстранился, чтобы предупредить господина, что вот-вот кончит.
Уголки губ Сукуны дернулись, и он снова вовлек парня в поцелуй, двигая рукой активнее. Он глотал все стоны, которые издавал Юджи, заметно расслабляясь в чужих руках. После разрядки парня они еще очень долго целовались, будто поцелуи были для них воздухом, без которого нельзя было существовать.
Потом, когда Сукуна понял, что парнишка устал, он затянул чужое кимоно и подняв его на руки, отнес в свою спальню. Юджи ничего не говорил, только держался за сильную шею господина и позволил нести себя куда угодно.
Сукуна нежно положил его на большой футон и снова поправил его кимоно. Парень не сопротивлялся и не говорил ни слова, пока Сукуна лег рядом и положил одну руку поперек чужой талии.
— Теперь ты мой. Понял? — серьезно спросил Сукуна.
     Юджи просто кивнул.
С того случая многое изменилось. Можно сказать все.
Сукуна тренировал его жестче и чаще. Он учил его пользоваться проклятой энергией и научил использовать несколько его техник. Огненная стрела у парня получалась довольно мощной, да и сам он был метким.
Юджи стал не только солдатом Короля с кучей привилегий, но еще и любовником. Он всегда выполнял свои миссии и всегда с положительным результатом. Его сила, ум и умения росли с каждой законченной миссией.
Сукуна видел в Юджи то, что нельзя было увидеть ни в ком другом. В его карих, почти что золотых, глазах была не только любовь, но еще и преданность. Безграничная. Юджи верил в силу своего господина и любовника. Он не видел на костяном троне никого кроме Сукуны. Во время сражений взгляд парня менялся и там можно было увидеть только сталь. Юджи был готов убить и умереть за своего Короля, пока сам Король следил, чтобы его сокровище не покинуло его.