Сожженные крылья

Часть 00, в которой Юкита узнает, что такое конфеты

Тишина царила в комнате в тот день. Вообще, раньше она всегда витала в воздухе, клубилась над белой кроватью и напускала на глаза пыль.

Сначала ждала, пока ты приподнимешь веко, второе, пока не повернешься на другой бок и не сфокусируешь взгляд на светлой стене, пока твое сознание не прояснится достаточно, чтобы уловить звук работающего вентилятора, — а потом засасывала в себя до самого отбоя.

Раньше она всегда была здесь. И утром, и ночью, и когда чистишь зубы над небольшим умывальником в смежной комнате, давишь на них сильнее, чем нужно, чтобы разбавить Тишину скрежетанием щетки об эмаль. Удовлетворяли это желание лишь мирно крутившиеся лопасти вентилятора, а состояние зубов регулярно проверял человек в белой маске и неодобрительно цокал, когда десны начинали кровоточить от излишней нагрузки. Поэтому на вторую неделю своего пребывания здесь Юкита прекратила бороться с Тишиной. Они заключили взаимовыгодное перемирие и больше не замечали друг друга.

Но в тот день Тишина была другой.

Она отличалась от новой себя в первую очередь тем, что была абсолютной. Вернулась к истокам. Раскинула волосы, словно паутину, в каждом уголке комнаты и, продолжая плотно смыкать бесцветные губы, смотрела в сторону кровати. Как будто верила, что девочка, сидевшая на ней, покроется инеем от бесконечного ожидания в застывшей вечности.

Юкита подняла голову вверх, и отросшие концы белых прядей — их длину тоже периодически замерял тот человек — с небольшим опозданием сползли вниз, по спине и плечам.

Вентилятор не работал. Лопасти не крутились и плавились в Тишине под острым взглядом. Вот почему было так тихо.

— Не смотри на меня, — бросила Юкита пустому углу и отвернулась.

В тот день хотелось, чтобы поскорее принесли еду. По звукам шагов, отражавшихся от стен где-то за дверью, можно было понять, кто идет, а потому даже удавалось угадать с какой целью. Еду старались приносить разную: в разных тарелочках и разными порциями. Честное слово, как будто проверяли на способность есть.

Но потом мальчик, приходивший из внешнего мира, объяснил, что ее проверяли на наличие аллергии и непереносимости определенных продуктов. Он пришел и сегодня — за дверью стих стук невысоких каблуков.

Тишина встрепенулась и повернула голову на приглушенную мелодию. Она исходила от двери звуками «бип» и «боп», но, при всей примитивности инструмента, складывалась во что-то невероятное. Музыка собственного сочинения — так Он сказал.