Без брони

***

Каз прошел в церковь и оглядел взглядом фреску с изображением Санкт-Алины. Ухмылка застыла на его губах, и он кинул взгляд на молящуюся Инеж. Гафа не шептала. Она смотрела на фреску, уже не соединяя ладони. Она закончила безмолвную молитву, но не повернулась. Поняла, что Каз сзади. Бреккер тяжело выдохнул и кратко сообщил о судьбе Нины и Матиаса. Повисла тишина. Инеж напряглась и зажмурилась, боясь услышать то, что хлыстом ударит по сердцу.

— Я также пришел... попрощаться, — слова сами слетели с губ Каза, и Инеж застыла.

Он хочет попрощаться — крутилось в ее голове, и она заставила себя повернуться. Он стоял, продолжая прожигать глазами фреску, словно на ней были слова. Словно она живая. Инеж прокручивала возможный ответ. Она облизнула губы, приоткрыла губы, чтобы что-то сказать, но слов не было. Гафа вздохнула, взяла себя в руки и отвернула голову.

— Не думала, что ты сентиментален, — вытянула она из себя, чувствуя взгляд Каза на своей спине.

На лице Каза не дрогнул ни один мускул. Он помолчал какое-то время, подавляя в себе эмоции.

— Я надеялся получить наводку к этому времени, — прошептал он, достав из кармана небольшую записку; долго думал, стоит ли рассказывать об этом Инеж. — Я отправил шпионов к аукционистам, — Каз не поднимал взгляда с записки, — чтобы узнать, помнит ли кто-либо работорговца Грегора или Григгса, — он медленно поднял взгляд. — Пока ничего. Но... ты можешь начать с этого, — рука Бреккера потянулась к Инеж, которая вновь позволила себе обернуться. Она взяла записку в руки и стала разглядывать ее. — С аукционистов, — закончил Каз и выдохнул.

Инеж пробежалась глазами по записке. Пульс участился. Она не могла поверить в то, что сказал Каз, не могла поверить в написанное. Все казалось сном. Иллюзией.

— Ты искал моих родных? — Инеж подняла взгляд, полный надежды, на Каза, рассматривающего Санкт-Алину. — Давно?

— Мой брат не вернется, — ответил Бреккер, вынырнув из потока своих мыслей и посмотрев на Инеж. — А твой — может.

— Спасибо, — Инеж встретилась с Казом взглядами и шепот сорвался с ее губ; она хотела обнять Бреккера, выразить ему благодарность так, как только может и умеет. Словами, чувствами, эмоциями. Без холодности Каза. На глазах Инеж выступили слезы, и она быстро переборола желание заплакать. Она отвернула голову и сглотнула. — Я знаю, что это мало для тебя значит... но я молюсь за него, — проговорила Гафа, держа голос ровным и непробиваемым. Игра все еще идет. Она знала, что Каз не смотрел на нее, и обернулась. — За Джорджи, — дополнила Инеж, пытаясь уловить хоть какую-то эмоцию на лице Каза.