Поднимаясь с колен

14. Поругались, помирились, потрахались

Пауза. Смотрел на Диму, ничего не понимая. То есть на катке он смеётся над моими чувствами, а сейчас как ни в чём не бывало приходит, извиняется и говорит, что любит меня. Что же ты за игру затеял, Масленников? Поиграет и бросит? Хочет устроить сенсацию? Или серьёзно любит? Книги Агаты Кристи не такие запутанные, как этот человек.

— Играешь со мной? Ну, где камера, куда смотреть? Думаешь сделать из этого сенсацию? Хер там плавал, я не поведусь.

— Это будет сложнее, чем я думал... Так, ни с кем я не собираюсь играть. Я правда люблю тебя. Могу повторить хоть сотню раз. Я люблю тебя, я люблю тебя, я лю...

— Стой! Не нужно сто раз. Понял. Раз влюбился — добейся.

— С радостью, но не сейчас,— он подошел вплотную.

Дима схватил меня за спину, наклонился к губам и поцеловал меня. Я вытаращил на него глаза, а он улыбался своими. Его язык тараном проник в мой рот. Я уже не сопротивлялся. Так давно ждал этот момент, а сейчас не хотел принимать, какой всё же странный миг. Щетина Масленникова колола губы, но несмотря на боль, на поцелуй я ответил взаимностью. До моего носа донёсся запах парфюма с ароматом кофе, дерева и розмарина. Интересное сочетание. Дима отпрянул от моих губ. Начал засыпать поцелуями мою шею, щёки, ключицы. Не могу не признать, мне нравилось. Сердце билось сильнее, казалось, оно сейчас выпрыгнет и убежит в направлении Дальнего Востока. Внизу живота будто встал ком, щёки покраснели. Сукин сын, что он творит?

— Эмиль, я сейчас могу остановиться на поцелуях, но если ты разрешишь, мы зайдём намного дальше.

— Знаешь. Слишком долго я этого ждал. Можешь продолжать.

Масленников залез мне под футболку и пальцами проскользил по рёбрам. Спустился к тазовым косточкам. Внизу живота потянуло, ткань трусов начала натягиваться. Хотелось, чтобы он стянул с меня одежду прямо сейчас и взял самым наигрубейшим способом. Но он медлил. Прелюдия, вот что он любит. Впрочем я согласен играть по его правилам.

— Эмиль, ты точно хочешь?

— Что ты меня спрашиваешь? Чувствую себя девственницей в первую брачную ночь.

— Подожди, и до брачной ночи дойдём.

Дима снова втянул меня в поцелуй, держа свои руки на моей жопе, а я сложил руки на его шее. Этот поцелуй был очень мокрым, языки сталкивались друг с другом с бешенным ритмом. Масленников кусал мои губы. Слюни капали по подбородкам, сливаясь в единое на чьей-нибудь футболке. Неожиданно эта «пиявка» от меня отсосалась, оставляя меня в приятной эйфории. Он снял свою футболку. Боги мои, это точно не обложка гей-версии журнала «Playboy»? В меру накаченное тело, рельеф мышц. Мечта. Казалось, от моей злости не осталось ровным счётом ничего.