Necroverse

Hospitium

Намджун, решив не отпускать омегу в одиночестве, попросил Сокджина понаблюдать за домом каннибалов издалека, чтобы те не вздумали сбежать, и направился за Тэхеном просто на всякий случай. А вдруг у Ильсона весь дом набит взрывчаткой? От таких подонков ожидать можно было всего, что угодно.
Когда Тэхен подходил к двери, он ожидал, что дом Ильсона будет похож на склеп Вурдалака. Грязный, темный, с завешенными окнами, пыльный и угрожающий. А он выглядел вполне себе неплохо, стильно и ухоженно. Внутри было чисто, вероятно, стараниями Союна, вещи были сложены аккуратными стопками, на поверхностях почти не было пыли. Не хватало только игры старого проигрывателя с трещащей пластинкой и кирпичной стены с черно-белыми старыми фотографиями. Вот такое впечатление производил этот дом на Тэхена.

Но его это скорее разочаровало. А как же все эти злодейские штучки, которые так живо нарисовало его воображение?
Они с Намджуном, не сговариваясь, обошли разные комнаты на первом этаже, только поиск не дал результатов, и они встретились в коридоре, разводя пустыми руками. Альфа поднял глаза на лестницу, ведущую на второй этаж.
— А мне кажется, надо в подвал идти. Наверняка он такие штуки ото всех прячет, — качнул головой Тэхен и хотел было открыть дверь в подвал, но она лишь дернулась с характерным звуком. Замерев, парень обернулся на мужчину.
— Закрыта.
Нахмурившись, Лидер осторожно отодвинул омегу в сторону и, удостоверившись, что дверь открывается внутрь, крепко приложился к ней плечом. Раздался грохот. Один раз, второй, третий. Поджав губы, Намджун отошел подальше, чтобы разбежаться и вышибить дверь с ноги, думая о том, что Тэхен может быть прав. Ведь если в подвале нет ничего секретного, зачем тогда запирать дверь?
После пары пинков, оставшихся на светлой краске темными следами, дверь распахнулась и ударилась о стену ручкой.
Переглянувшись с Тэхеном, Намджун достал из бокового кармана фонарик, который носил с собой скорее по привычке, чем из постоянной необходимости, и направился вниз первым.
— Смотри под ноги, — предупредил мужчина.
Тэхен начал спускаться, держась за перила по обе стороны. Из подвала доносился неприятный запах разложения, заставивший омегу заволноваться и поморщиться. Что они будут делать, если у Ильсона весь подвал набит мертвецами и потому он держит дверь в подвал запертой, чтобы не выпускать их к людям? Бред, но почему он не может оказаться правдой?..
У Намджуна тоже было неплохое обоняние. Услышав запах разложения человеческого тела, мужчина достал из ботинка складной нож. Остальное оружие они сдали при входе в город, но всегда нужно иметь запасной вариант. Этому его научила армия, так что, даже если это было совсем немного, он все равно был готов постоять за себя.
— Держись позади, — бросил Намджун омеге, зная, что у того при себе наверняка ничего путного нет, и, судя по тому, как юноша кивнул, так оно и было.
Но, миновав лестницу и оказавшись в небольшого размера комнате, они никого не обнаружили, только в углу за старым, повидавшим жизнь, креслом виднелась рукоять катаны. Тэхен бы узнал ее, даже если бы Намджун не освещал комнату своим фонариком.
— Нашлась, — пораженно выдохнул омега, едва ли не бегом бросившись в угол комнаты. Он, на деле, и не надеялся уже, что она здесь.
Оказавшись рядом в пару шагов, он перехватил ладонью рукоять, легшую в нее, как влитая. Взгляд забегал по ножнам, из которых Тэхен полностью обнажил меч и расслабленно выдохнул. Лезвие все то же, такое же острое, как и всегда. Ножны не повреждены, и крепление целое. Все хорошо. Судя по засохшей местами крови, катану даже не доставали, чтобы почистить.
— Как дите малое, — усмехнулся Намджун, замечая, с какой любовью Тэхен поглаживал пальцами сталь и как улыбнулся чему-то своему.
Стоило застегнуть ремень на груди, омега положил ладонь на свою грудь и, прикрыв глаза, снова расслабленно выдохнул. Вот теперь все так, как должно быть, он снова почувствовал внутреннюю уверенность и силу. Он снова готов постоять за себя, за своих людей, за Чонгука. Снова готов защитить его и тех, кому это необходимо.
— Пойдем, — позвал Намджун, — не стоит здесь задерживаться. Если Ильсон и его люди не погибли, они могут нагрянуть в любую минуту, а каннибалы могут сбежать или поднять бунт. У нас много дел.
Они ведь нашли то, что искали, а значит, пора подниматься наверх, но Тэхен не сделал и шага к лестнице.
— Хочу узнать, что так воняет. Если он оставил здесь труп, его нужно будет похоронить. А если у него здесь мертвецы, их тоже... тоже нужно убить и похоронить, — твердо сказал Тэхен и обнажил свой меч.
Он был уверен в том, что здесь что-то не так. Этот дом должен скрывать в себе великое множество секретов такого человека, как Ильсон, иначе и быть не могло.
Намджуну эта идея была не по нраву, но он не стал отговаривать Тэхена. В конце концов, возможно, если бы у него внутри было бы так же много сил, как до смерти Еджуна, он, быть может, тоже не сомневался бы, не рвался бы убежать отсюда как можно скорее. Видимо, рана в его душе была все еще слишком свежа.
— Хорошо. Я пойду вперед, — сдался мужчина, стряхивая с плеча кусок не пойми откуда свалившейся пыли.
Он ведь не трус, в конце концов.
— Ну уж нет. Ты свети через меня, я пойду вперед. Потому что ты с этим ножиком... ты прости, Лидер, но у меня теперь есть кое-что посущественнее. Так что я пойду вперед. Тем более, у тебя есть сын, если тебя тут съедят, нам придется его воспитывать. А судя по тому, как Чонгук с ним носился, в случае твоей смерти мне его не видать как собственных ушей. Так что посторонись, — фыркнул Тэхен и, юрко проскользнув мимо мужчины, толкнул еще одну приоткрытую дверь.
Толкнул и застыл.
Запах разложения еще сильнее ударил в нос, да так, что они оба почти одновременно подняли руки к лицу, сгибами локтей закрывая нос. Одно дело чувствовать этот отвратительный запах на открытой местности, а совсем другое в маленькой, затхлой комнате.
— Что за... — Намджун сдержал рвотный позыв от слишком резкой вони и уставился вперед себя подобно Тэхену.
Запертые в клетках, словно собаки в вольерах, к ним тянули руки мертвецы.
Всего клеток было три, и в них все, как один, шипели и бились о прутья омеги в разной степени разложения.
Все, как один: худощавые, темноволосые, наверняка при жизни изящные. Три клетки — три мертвеца. Тэхен не сразу заметил подписанные бумажки, висящие где-то у верха клеток.
— Хансу. Йенсен. Минсонг, — прочел Тэхен, морщась, но его прервал голос Намджун.
— Союн, — проговорил он, и Тэхен резко обернулся в ту же сторону, куда смотрел альфа.
Пустая клетка, с уже вывешенным на ней именем, красовалась с самого краю этого ряда. Ее дверь была приглашающе приоткрыта, как будто бы она уже давно ждала своего обитателя, истосковалась по компании мертвого узника.