Немного болезненно

ЧАСТЬ I: ЛОМКА, Пролог - Птица, ворующая хлеб

Подсчет овец не сработал.

Габриэль со вздохом повернулся на спину. Он прислушивался к дыханию Клэр, пытаясь позволить ему убаюкать его. Это тоже не сработало. Его девушка могла спать рядом с ним, но человек, который был у него на уме, был внизу и напивался. 

Джаред. Его лучший друг. Снова вздохнув, Габриэль сел и зарылся пальцами в волосы. Он задержал дыхание и напряг слух. В доме царила полная тишина. Прошло несколько часов; может быть, Джаред наконец-то лег спать.

И, возможно, он все еще пил перед камином. Стиснув челюсти, Габриэль посмотрел на дверь. Он не должен. Он не должен спускаться вниз. Это ничего бы не изменило. Он ничего не мог сделать для Джареда. В конце концов, именно он был причиной, по которой Джаред пил.

"Разве ты не видишь, как это жестоко? Тебе все равно? Это ломает его». 

Голос двоюродного брата Джареда эхом отдавался в его голове снова и снова, и каждое слово было похоже на удар по солнечному сплетению. 

Габриэль закрыл глаза, пытаясь отгородиться. Он не собирался раскрывать Александру, что знает о чувствах Джареда к нему. Никто не должен был об этом знать. Джаред не должен был знать, что Габриэль знает. Теперь Габриэль не мог перестать волноваться. Александр обещал ничего не рассказывать Джареду, но Габриэль не был уверен, что может доверять этому парню - в тот вечер он выглядел довольно злым.

«Он не твой родитель. Он тебе не старший брат. Он не монах. Он здоровый человек. Если ты любишь его так сильно, как утверждаете, ты перестанешь быть эгоистичным маленьким дерьмом и отпустишь его». 

Александр, конечно, был прав: Габриэль был гетеросексуалом, у него была девушка, которую он любил, и он не мог дать Джареду то, что тот хотел. Правильным было бы сказать Джареду, что он знает о чувствах Джареда к нему и что между ними ничего не может быть. Было бы добрее позволить Джареду уйти и найти кого-то другого, кого можно любить.

Вот только Джаред не мог оставить его. Даже мысль об этом заставила его желудок сжаться в болезненный узел, и волна паники пробежала по всему телу. Боже, это было так хреново. Он сказал Александру правду: он действительно был рад, что не гей. Если он был таким нуждающимся и зависимым, когда не хотел видеть Джареда таким, Габриэль не мог представить, какой прилипчивой развалиной он был бы, если бы действительно хотел видеть Джареда таким. И так было достаточно плохо.