Аннотация
Теодоро
Что бы вы сделали, чтобы добиться своей цели?
Я поставил на кон свою свободу, свою натуру и молодость, которая была обязана быть насыщенной и наполненной исполненными желаниями. Я выбрал сестру, вместо свободы и получил в награду...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
Я лежала посреди комнаты, вся в крови. Она была везде: на полу, на моих ногах, на моих руках, на моем лице. Кровь была моей, и пахла железом и болью. В руке я держала нож. Он был не большой, но достаточно острый, чтобы нанести мне десятки порезов на бедрах. Я не помню, как это сделала. Я просто чувствовала боль, и она была такой же резкой и невыносимой, как и боль от потери Тео.
Я не могла смириться с тем, что он бросил меня. Не могла смириться с тем, что больше ему не нужна. Только недавно он делал все, чтобы уберечь меня от других. А теперь я была ничтожеством, от которого он хотел избавиться. Я пыталась понять, что сделала не так. Пыталась вспомнить, где ошиблась. Но не могла найти ответа. И теперь он бросил меня. Он бросил меня.
В моих глазах стояла тьма. Я чувствовала, как меня поглощает безумие, и не могла с ним бороться. Я хотела умереть. Я хотела исчезнуть из этого мира, и попасть туда, где есть женщина, всегда ждущая меня. Закрыла глаза и крепче сжала нож в руке. Я хотела, чтобы все кончилось. Хотела больше не чувствовать этой невыносимой боли.
—Я ему больше не нужна, - прохрипела я, и подведя лезвие ножа к ребру, сделала небольшой порез, —больше не нужна.
Еще один порез.
—Не нужна.
Еще один порез, теплая жидкость скатилась по животу, пропитывая резинку от шорт.
—Синьорина Романо, вы в порядке? – раздался голос Мартино из коридора.
—Да, - соврала я, и нанесла еще один порез, а затем откинула от себя нож, —все в порядке.
—Вы уже сутки не выходите из комнаты, - произнес телохранитель, —я обязан убедиться, что вы в порядке.
—А еще ты обязан игнорировать меня, Мартино. Тебе нельзя разговаривать со мной, - оскалилась я, хотя совершенно не хотела обижать его.
