Мой (истинный) лучший друг (Хёнликсы)

Часть 10

Феликса в слове больница раздражали абсолютно все буквы от «а» до «мягкого знака»: чёртова палата с храпящими омегами (храпящими, как матёрые рабочие со стройки после бутылки водки и тяжелого трудового дня), дерьмовая еда на завтрак, обед и ужин (единое меню – безвкусно и точка), но хуже всего были ебучие капельницы и конченный идиот-бета-медбрат (у себя в голове Феликс нежно называл его просто «конч»), который находил вену методом тыка и то по чистой случайности.

Нос был забит запахом спирта и приторно-сладкими омежьими духами, от которых к горлу подкатывал ядовитый рвотный ком. Хотелось домой. Хотелось вернуться в универ. Хотелось снова увидеться с друзьями. Хотелось простого человеческого – выспаться. И больше никогда, НИКОГДА не становиться свидетелем трехчасового обсуждения «какая длина члена альфы самая лучшая» (по мнению омег из палаты – семнадцать сантиметров).

Феликсу хотелось как можно скорее сбежать домой, но врачи всё твердили о двух обязательных неделях под наблюдением, о курсе капельниц и ужасно болючих гормональных уколах, от которых настроение скакало от «хочу прыгать до небес» до «хочу прыгнуть из окна».

Родителей было принято решение не беспокоить, предварительно предупредив о «сессии в конце года» и «пока поживу у друга». Хотящие «вот прямо сейчас» внуков родители отпустили сына с чистым сердцем и взглядом в наполненное ползунками будущее. Единственным светлым пятном на этом празднике храпа и разговоров об альфах был Джисон.

– Да ты прямо душа компании, – сказал он, уже не в первый раз замечая на Феликсе недвусмысленные и недобрые взгляды, – в первый день успел со всеми перессориться или во второй?

– Во второй, я в первый от обморока отходил и рыдал, времени не хватило, – вяло отозвался Феликс, поспешно запихивая в себя малиновый йогурт пластиковой ложечкой, который Хан ему протащил в кармане в обход персонала. В больнице придерживались строгой диеты. Феликс считал, что она была нужна только для того, чтобы всеобщая атмосфера уныния с нотками суицидальных настроений не становилась ни на грамм веселее.

– Я их ненавижу, серьезно. Омеги просто отвратительные, – жаловался Ли, бросая нехорошие (взаимные!) взгляды на других парней.

– Я тоже омега, – притворно оскорбился Хан, – а ну возвращай йогурт, неблагодарный.