Милена
Я в курсе правил.
И привыкла их соблюдать.
Никто не переступает черту этого города без его на то позволения. Я же допустила эту ошибку, и теперь настал момент расплаты.
Замужество... свяжет меня с мафией навсегда.
С холодным, расчетливым доно...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
Сегодня у входа в конспиративную квартиру стоят четыре охранника, что вполне ожидаемо, учитывая количество приехавших. — Босс. — В унисон кивают, когда я прохожу мимо них, и тот, что ближе ко мне, открывает дверь. Нино ждет у окна в первой комнате, потягивая выпивку, а Альдо и Стефано сидят за столом в углу, но быстро встают, как только видят меня. — Томазо заговорил? — спрашиваю я. — Он все рассказал в течение часа. — Альдо машет рукой в сторону двери справа. — Вы хотите с ним поговорить, босс? — Нет. Как сильно вы его отделали? — Отрезали три пальца. Немного побили. Его было относительно легко сломать. Я киваю и осматриваю помещение. — Принесите мне стул и поставьте его в центре комнаты. У вас есть плоскогубцы и крепкие ножницы? Альдо смотрит на меня с растерянностью в глазах, но потом берет себя в руки. — А садовые ножницы подойдут? — Да. Телефон в моем кармане вибрирует. Когда достаю его, тревога, которая нарастала, начинает ослабевать. — Милена. — Риггса вырвало на весь ковер. — Чем? — Откуда, черт возьми, мне знать, Сальваторе? Похоже на шерсть и полупереваренный кошачий корм. — Я просто высказал свое недовольство, а не просил провести анализ кошачьей рвоты. — Тебе нужно научиться правильно передавать смысл голосом. Интонация у тебя отстойная. Ладно, я пойду приберусь тут. — Она прерывает звонок. Видимо, Милена дословно поняла, когда я ей сказал, что неважно, о чем она говорит. Я убираю телефон обратно в карман и замечаю взгляды Альдо и Стефано. — Мы взяли кота. Он проблемный, — заявляю я и поворачиваюсь к двери, как раз когда входят Козимо и Артуро. — Возьмите стул и приведите Томазо. Привяжите его покрепче. * * * На все про все уходит пятнадцать минут. Нино приказывает всем встать вдоль стены напротив стула, на котором сидит Томазо, связанный и с кляпом во рту. После того как Артуро кивает, давая понять, что все двенадцать человек, которых мы ждали, здесь, я подхожу к Томазо и поворачиваюсь к группе капо и командиров наших бойцов. — Томазо решил, что будет неплохо подлизаться к властям и слить информацию о наших поставках наркотиков, — начинаю я, глядя на стоящих вокруг в полном молчании людей. Я снимаю пиджак, вешаю его на спинку стула, стоящего позади меня, и закатываю рукава рубашки. — Нино, вынь кляп и открой ему рот. И держи его открытым. Томазо хнычет и мотает головой вправо-влево, пытаясь, но безуспешно, избежать рук Нино. Как только Нино удается открыть парню рот, я беру со стола плоскогубцы и ножницы и встаю перед стукачом. — Людям свойственно забывать, поэтому я решил, что сейчас самое время напомнить всем, что мы делаем с доносчиками. Я не сразу смог поймать плоскогубцами язык Томазо. Когда его захватил, я вытаскиваю язык и садовыми ножницами отрезаю от предательского рта. Кровь брызжет на мою белую рубашку, Томазо кричит. Я поворачиваюсь лицом к группе — каждый мужчина смотрит на вопящего Томазо — и бросаю плоскогубцы вместе со все еще прикрепленным розовым комочком плоти на пол перед ними. — Я не потерплю предателей. — Обойдя стул и встав позади Томазо, кладу правую руку ему под подбородок, а левую — на макушку. — Запомните это. С этими словами я силой зажимаю Томазо рот и держу его в таком положении. Стукач бьется, захлебываясь собственной кровью, и я жду, пока он не затихнет, а потом его отпускаю. Беру со стола тряпку и вытираю руки. Кровь на правой руке сходит легко, но перчатка на левой полностью пропиталась кровью. Я снимаю ее и бросаю на пол, прямо в лужу крови, скопившуюся под мертвецом. — Вы свободны, — говорю я и накидываю пиджак. * * * К моему приходу Милена уже спит. Я прислоняюсь плечом к дверному косяку и просто гляжу на нее, как мне кажется, часами. Будет ли она смотреть на меня по-другому, если узнает, что я совершаю отвратительные поступки, чтобы сохранить организацию? Позволит ли прикасаться к себе руками, которые всего два часа назад были по локоть в крови? Милена в курсе, как обстоят дела в «Коза Ностре», но не хочу рисковать, чтобы она стала этому свидетельницей. Меня должно беспокоить то, что ее мнение так важно. Я не обращаю внимания на то, что люди за моей спиной называют меня монстром, — это в порядке вещей. Но только не она. Я изо всех сил хватаюсь за дверной проем, не обращая внимания на боль, простреливающую левую руку до самой головы. Только не она.
