История о гении без надежды и о девушке-вампире, которая потеряла крыло

Глава 1

Слухи расходятся быстро. Настолько быстро, что я, будучи одиноким человеком, не имея ни одного
друга, узнал об этом тоже.
На самом деле, я не верил в эту чепуху про людей-вампиров. Это было слишком глупо, что какие-то мифологические существа могут оказаться среди нас. Слишком тяжело для понимания. Клыки, возбуждённый взгляд при виде крови, бледная кожа - да это все чушь! Какой идиот может поверить в это? Ах, да...Люди настолько верят своим друзьям, что готовы поверить даже на то, что среди них есть те самые вампиры. Почему же они так доверяют друг-другу? Наверняка этому есть какая-то причина, и довольно таки достойная, ведь если целая цепочка людей пустила слух про это, то хотя бы один человек противостоял бы этому, и сказал: "Люди, вы чего, верите в этот бред?" - но этого не произошло. Скорее всего я не понимаю эту причину.Но вот какой интересный факт... Вампиры были выдуманы самими людьми... Или же нет? Какой безумец бы придумал настолько расписанного и интересного персонажа как вампир? Но если вдаться в детали, то есть такой безумец, который придумал слово "дружба", или слово "любовь" или же они изначально существовали? Слишком много вопросов.Я снова шел по коридору этой тусклогоколледжа, у всех была пара или тройка друзей, с которыми они коротали время на переменах, а я шел один, среди толпы, подобно белой вороне среди черных воронов. Я шёл через толпу, я шёл мимо толпы, я не хотел влиться в эту толпу. И меня это устраивало, я не жаловался на жизнь.
Каждый человек, который проходил через меня, имел единообразную внешность, одну и ту же одежду. Мальчики ходили в белых рубашках, или же в красных или синих – кому как повезло. Брюки и туфли, у кого-то даже был пиджак, который подчеркивал серьёзность некоторых людей, но все мы знаем, что обычно за серьезностью скрывается не слишком пышный ум. Я называл этих людей – масками. Они носили маски серьёзности или рассудительности, но, за каждой маской что-то да скроется. Девушки постоянно ходили в не очень длинных юбках, белых или черных чулках и туфлях на среднем каблуке. Некоторые девушки одевались очень открыто, показывая маску «не скрытности» или же как говорят по-другому: - «Распутности». А некоторые дамы надевались закрыто: Черные вещи, которые закрывали все тело, это в частности пиджаки, брюки, черные рубашки, которые не просвечивают нижнее белье, и для них тоже была свойственна одна маска – это «Таинственность». Эти люди постоянно чем-то притягивали, постоянно показывали себя со стороны загадочности и тайн, но иногда, если разгадать эту загадку, то получиться не всегда хорошая личность.
А я был одет очень просто, и даже не по-деловому. Моя белая футболка подчеркивала светлый цвет волос. Темно-синие джинсы же старались сохранить небольшой градиент, между футболкой и черными кроссовками. Таким образом, моя верхняя часть тела была светлая, а нижняя сумрачная, все вплоть от блондинистых кудрявых волос, до самой темной обуви.
Иногда, посматривая на учебники в руках студентов, я задумывался о том, что с самого детства школьная система воспитывала людей, одевая на них школьную форму, чтобы они становились более дисциплинированными, тем самым ими было легче управлять. Интересно, а что было, если бы школьники поняли, то что ими пользуется школьная система для того, чтобы сделать из них своих рабов и после воспользоваться ими в своих целях?
Но все-таки, мое одиночество не давало мне покоя, как и мои мысли о том, что я отличаюсь от других: «Почему, почему я понимаю так много? Почему я понимаю то, что не понимают другие? Почему я не могу жить такой безмятежной жизнью как они? Может быть святыня даст мне хоть одного человека, который мог понять мое одиночество...» - Такие мысли наполняли мою голову почти всегда, когда я разгуливал по колледжу. Нет, я не прогуливал уроки, просто изредка на переменах я выходил из аудитории, в которой был урок, а после, засунув руки в карманы, разгуливал по нашему колледжу в поисках просветления и вдохновения.
Но, конечно же одному было всегда скучно, поэтому я частенько погружался в мысли, где веду монолог. Конечно, я могу завести себе несколько безобидных друзей, с которыми могу пообщаться ни о чем, но это не будет доставлять мне удовольствие, ведь они, не такие как я. И вряд ли на этой гнусной планете есть такие же люди как я, а если есть, то их уже давно задавило общество, или же они просто, как говорится сдались.
А я не намерен сдаваться! Я не буду ныть из-за того, что не нашел себе собеседника, скорее лучше буду искать этого человека по всей планете, в каждом уголке улиц, в каждых кустарниках самых дремучих лесов, за каждым камушком на самых высоких горах – И когда наконец найду его - того самого подавленного гения, похожего на меня самого, я буду до конца помогать ему и верить в то, что мы изменим это человечество! Наверняка, как только я увижу эту персону, с которой хочу общаться, во мне прозвенит маленький звоночек: «Динь-динь! Ты нашел того, кто тебе нужен!» И наконец мы заведем общение, а если это будет девушка, то так даже намного лучше! А если красивая, то это просто самое лучшее, что произойдет со мной за всю мою жалкую жизнь!
Я опять отдался мыслям и мечтам, которые снова погрузили меня в некий сон. Но неожиданно, перед моими глазами появилась дверь, с надписью на ней: «Кабинет психологии».
***
Если я скажу, что я совсем одинокий человек, то совру. На самом деле, у меня есть человек, который мне интересен, но наш диалог с ним трудно назвать общением или чем-то еще. Его имя – «Соломон», и я познакомился с ним в классе психологии. Иногда я болтаю с ним о моих мыслях насчет всего этого, иногда он тихонько посмеивается, а иногда уходит в мысли с серьезным лицом, будто бы пытается найти решение проблемы, но, к сожалению, что-то постоянно идет не так. Собеседник из него никудышный, это точно, ведь он практически никогда не отвечает на мои высказывания, но отдам должное, если бы его не было в моей жизни, то я бы уж точно мыслил не так как сейчас. Он частенько дает мне небольшие советы, по типу: «Забудь», «Забей» или «Успокойся», а иногда даже говорит, как мне действовать. На этот раз вместо того, чтобы пойти на урок, я решил направиться в класс психологии – я хотел разгрузить свои мысли, снова высказаться Соломону и возможно мне станет как никогда легче.
Распахнув дверь в класс психологии, я увидел, как Соломон снова что-то рыскает в своей исписанной тетради. Волосы, как всегда, у него были взъерошенные, как ураган, и коричневые, словно бурый хрусталь. Его глаза отдавали спокойствием и умиротворённостью – как морской бриз. На нем был надет халат белого цвета, рукава которого тянулись прямо до коленей, но Соломон сделал отверстие в их середине, чтобы просовывать туда руки, а сами рукава весели как сосульки в зимний день. До последнего Соломон втыкал в тетрадь с максимально серьезным лицом, бегая глазами по страницам тетради, но как только я подошел на достаточно близкое расстояние, он учуял мое присутствие, поменялся в лице и поприветствовал меня радостным окликом:
- Альвир, здравствуй!
Уткнувшись обратно в тетрадь, он пролистал несколько страниц, после чего продолжил диалог:
- Помнишь, ты просил меня изучить недавние слухи, появившиеся в школе? Сначала, я подумал, что это бред, но потом я разузнал такое! Ты не поверишь!
Соломон был необычайно импульсивен на тот момент, меня это заинтересовало и одновременно напрягло. В чем причина этой резкой смены настроения?
- Посмотри на это! Ну же, посмотри!
Он молниеносно вытащил из тетради фотографию, а потом протянул мне. На этой фотографии был изображен мужской туалет, дверные кабинки, умывальники, но то что меня больше всего напрягло, это то что вся уборная была испачкана в чей-то крови.Лунный свет просачивался маленькими струйками через окно, освещая некоторые фрагменты комнаты, а также оставляла белые блики на бардовых пятнах. Фотография была довольно темной, но все равно, через нее было видно, насколько ужасна ситуация в тот момент. Сначала, мне показалось, что в туалете лежит какой-то труп, но опять же из-за темноты было ничего не видно.
Я разинул рот и посмотрел на ученого. В его глазах я видел отблески надежды. Конечно, мне было все равно на чью-то смерть, ведь как я и говорил – я был одинок. Даже если бы я очень хотел, я бы и слезки бы не проронил, ведь этот человек даже не знаком мне. Максимум что могла вызвать у меня эта фотография – это рвотный рефлекс:
- Я думаю, что фотку нужно осветлить, и возможно мы увидим кто изображен на фотографии, а потом и узнаем, что именно произошло с ним. Если мы удостоверим личность этого человека, то тогда мы сможем узнать о его или же ее врагах. А к этому моменту, у нас будет уже парочку подозреваемых.
Я поправил свои невидимые очки, чтобы показать гениальность всего произошедшего сейчас. Соломон посмотрел на меня сначала недопонимая, а потом до него резко дошло что я имел ввиду. Если бы он был бомбой замедленного действия, то эта бомба взорвалась бы именно в этот момент:
- Да ты чёртов гений!
Я лишь промолчал, делая вид что мне все равно, но каждый раз, когда меня называли гением, появлялись бабочки в животе, которые порхали крыльями и щекотали все мое тело.
Прозвенел звонок. Я представил себе надоедливый урок истории, который мне не нравился всей душой. Совсем скоро мне придется уже там быть, а, следовательно, и находится с противной профессоршей. Она частенько пошучивала над моими одноклассниками, а если уж и доходило, то до меня. Она была полноватой формы, постоянно носила очки и ее лицо постоянно было в прыщах, из которых так и пытался выползти гной. Такое чувство, будто бы она специально их не давила, ради того, чтобы показать весь ужас, который настигнет тебя при первой же встречи с ней.
Я скромно помахал Соломону и поспешил на урок истории. Поговорив с рассеянным ученым, этот колледж заиграл новыми красками, чуть посветлее серого, но не совсем цветные. Все равно я не получал максимального удовольствия от этого, но общение с ним чуточку зажигало этот темный, безвкусный, наполненный серыми оттенками коридор.
Меня заинтересовала та фотография, которую мне показал Соломон. Я вновь отдался мыслям и пытался предположить, что произошло на ней. Эта была ненависть? Неприязнь? Зависть? Ревность? Или же это были они…