– Ну шо вы так смотрите? Че за недовольные рожи? Да признаю, в каком-то смысле мы вас наебали, но от этого ведь никто не пострадал. Кроме, конечно, чести А-Цина, в каком то смысле. - махая недовольно рукой, произнёс Ци Жун.
Лан Цяньцю на пару с Хэ Сюанем недовольно и ОЧЕНЬ осуждающе поглядывали на двух, якобы, проигравших спор людей.
– Ладно А-Цю, он бы согласился сто процентов, но в Сяо Хэ я сомневаюсь.
– Не называй меня Сяо Хэ, – прошипел Черновод.
– Шисюн, не злись, пожалуйста. Это я попросил Жун-гэ помочь мне.
– С чем? С раз рисовкой моего лица?
– Вапщета Цинсюань очень хорошо постарался, всё красиво, ну и шо тебе ещё надо? Я же знаю тебя кроме жрачки ниче не интересует.
– Неправда, – насупился Сюань.
– Ой ладно, мне на вас плевать, главное фоточка Цяньцю у меня на обоих есть, как и твоя на обоях Цинсюаня, так что всем сирым и убогим пока, мы уходим. – хватая за руку своего драгоценного, проговорил Ци Жун.
– Ну чего это ты, А-Цю? Хочешь я твоих любимых пироженных приготовлю?
Цяньцю просиял, и кивнул. Готовка была буквально призванием Ци Жуна. Готовил он так вкусно, что за это ему прощались все его грехи.
– Ну шисюн, не злись, ну пожалуйста.
Видя, что его драгоценный Цинсюань чуть ли не плачет, Черновод вздохнул, успокаиваясь.
Ну если так подумать. В принципе следы от помады быстро слились, сам он на фотке вышел красиво, ещё и Ветерок ходил счастливым, глядя на свой телефон.
Так что да. Ветерок ничего плохого не сделал(ну, только чуть обманул его).
– Ох, горе ты моё луковое. Всё успокойся. Иди сюда, – указывая на место рядом с собой проговорил брюнет, – во-от так. Всё не реви.
Обнимая "луковое горе" Хэ Сюань чуть похлопывал его по спине.
Успокоив младшего Ши, он собирался было встать, час не кушал ничего, надо исправлять, но его потянули назад и прижавшись к груди, спросили:
– А шисюн точно не злится?
– Точно.
– Точно, точно?
– Точно, точно. – сказал Черновод, закатывая глаза и целуя лоб нервного младшенького.
