Хвостовой крючок

Глава 22

Глава 22.
Прошло две недели с тех пор, как Лан Фэн уехал, и Чжоу Цичэнь осознал одну довольно опасную вещь: он очень скучал по нему.
На самом деле, Лан Фэн делал всё возможное, он был очень внимателен к жизни Чжоу Цичэня. В течение этих двух недель он отправлял Чжоу Цичэню номера рейсов, на которых летал, каждый день с понедельника по воскресенье без исключения. Он делал это настолько тщательно, что казалось, будто Чжоу Цичэнь знал расписание полётов лучше самого Лан Фэна. Каждое утро Лан Фэн присылал ему сообщение с добрым утром, иногда на китайском, иногда на английском или шутя на немецком, отправляя «Guten Morgen». Вечером он также отправлял сообщение с пожеланием спокойной ночи. Перед отъездом Лан Фэн поменял экран на своих умных часах, теперь на нём были два времени — Пекин и Амстердам. Независимо от того, куда он летел и в каком часовом поясе находился, он всегда отправлял пожелания доброго утра и спокойной ночи по пекинскому времени. Когда была возможность, они обязательно созванивались по видеосвязи. А ещё Лан Фэн помнил каждое слово, сказанное доктором, даже даты последующих обследований.
В день двухнедельного послеоперационного осмотра, когда Чжоу Цичэнь стоял у двери, ожидая такси, он получил звонок от Лан Фэна с международного номера, начинающегося с +31, но теперь этот номер был сохранён в его контактах под именем «Эван».
— Сегодня ты должен идти в больницу? Тебя кто-то сопровождает? — Лан Фэн, судя по шуму на заднем фоне, находился в людном месте и говорил громко.
— Да, я уже в пути. Иду один. Всё в порядке, — ответил Чжоу Цичэнь.
— Подожди минутку, — Лан Фэн прикрыл трубку и обратился к кому-то рядом, судя по всему, он был в общественном месте. А затем вернулся к Чжоу Цичэню, — сообщи мне потом результаты.
— Хорошо, понял. Как у тебя дела?
— Всё ещё в аэропорту, нужно забрать документы из офиса.
Чжоу Цичэнь проверил историю переписки и увидел, что Лан Фэн действительно только что вернулся из Кёльна в Амстердам.
— Понял. — Чжоу Цичэнь не знал, что сказать, но не хотел завершать разговор.
— Мне нужно идти за машиной, вечером перезвоню, — сказал Лан Фэн напоследок.
Чжоу Цичэнь немного замялся, а затем попрощался.
В последние несколько вечеров они созванивались только на короткое время. Когда у Чжоу Цичэня был вечер, в Амстердаме было ещё только утро, и Лан Фэн, будучи ранней пташкой, не говорил больше получаса, но потом всегда находил время перезвонить.
После того как они оказались далеко друг от друга, работа Лан Фэна была расписана до мельчайших деталей, а Чжоу Цичэнь, находясь на восстановлении, не мог выходить, да и вообще ничего не мог делать. Чжоу Цичэнь был не таким человеком, который может сидеть без дела; заставить его оставаться дома было хуже, чем наказать бегом по кругу. Теперь, когда в его жизни появилось что-то новое, он был особенно привязан к этому. Он понимал всё, но как бы он ни старался, не мог избавиться от этого тонкого чувства дисбаланса.
Однажды Чжоу Цичэнь от скуки пригласил Сюй Вэйжань и Линь Сяо к себе выпить.
— Если скучаешь по кому-то, надо сказать об этом, — посоветовала ему Линь Сяо.
Но Сюй Вэйжань, будучи более замкнутой, согласилась с Чжоу Цичэнем:
— Может, А-Чэню нужно время, чтобы осознать свои чувства.
Линь Сяо не согласилась:
— Помнишь, как это было тогда... — она не закончила фразу и повернулась к Чжоу Цичэню, — в общем, ты понимаешь, о чём я.
Чжоу Цичэнь понял. В каждой семье свои трудности. Сюй Вэйжань понадобилось полгода, чтобы осознать чувства Линь Сяо, и если бы Линь Сяо не села на поезд и не призналась лично, они бы так и не были вместе. Поэтому Линь Сяо очень хорошо понимала, как Сюй Вэйжань справляется с такими ситуациями.
В конце концов, Чжоу Цичэнь прислушался к совету Линь Сяо. В тот вечер, разговаривая по телефону, Чжоу Цичэнь прижал трубку к уху и сказал, слово за словом:
— Я скучаю по тебе.
— Я тоже скучаю по тебе, — Лан Фэн ответил быстро и естественно.
Даже... слишком естественно.
В начале марта Чжоу Цичэнь в третий раз пошёл на осмотр. Рентген подтвердил, что место операции заживает хорошо, и он может вернуться к обычной жизни, и даже к нормальной сексуальной активности. В тот же день его авиакомпания Hainan Airlines тоже позвонила, уведомив его, что его повторный медицинский осмотр и тесты назначены на две недели раньше. Чжоу Цичэнь подсчитал, что с момента прекращения полётов из-за операции прошло всего три месяца.
Хотя Лан Фэн не был рядом, Чжоу Цичэнь научился у него некоторым вещам, например, планированию собственного времени. Лан Фэн организовал свою жизнь, как сложный и упорядоченный проект, и Чжоу Цичэнь даже подозревал, что у Лан Фэна есть скрытый график для их отношений. Чжоу Цичэнь не мог освоить все эти сложные инструменты для повышения эффективности, но он серьёзно составил таблицу в Excel, оценил свои будущие часы полётов на год вперёд и проверил свои банковские счета. Он посчитал, что если в этом году будет работать усерднее, то, возможно, к концу года наберёт достаточно часов для повышения до капитана и достигнет своей цели к следующему Новому году.
Его представления о своей сестре, Чжоу Цичжуй, остались на уровне её двенадцати-тринадцатилетнего возраста. В отличие от него, Чжоу Цичжуй была послушной и хорошо училась, всегда занимала первые места на экзаменах по английскому и китайскому. Она особенно любила английский язык, брала в школьной библиотеке множество оригинальных английских книг и часто проверяла знания Чжоу Цичэня, оставляя его в замешательстве, чем всегда гордилась. В его глазах Чжоу Цичжуй была как чистый лист, и она заслуживала все те юношеские мечты, которые у него были. И которых не было.
Когда Чжоу Цичэнь решил перейти в гражданскую авиацию, он первым делом подумал о том, как он сможет летать по всему миру и брать Чжоу Цичжуй с собой в поездки или покупать ей иностранные книги. У него появилась эта смелая идея отправить её учиться за границу. Он считал, что она будет рада, учитывая её отличное знание английского и интерес к миру.
Однако его планы были отложены после того, как его вынудили совершить камин-аут. В первый год в Шэньчжэне он ещё надеялся на хорошие отношения, периодически писал Чжоу Цичжуй, которая отвечала, когда не была в школе. Но потом, возможно, родители что-то сказали ей, и её ответы становились всё более редкими. К тому времени, когда он вернулся в Шэньян, последняя его надежда исчезла.
В тот год Чжоу Цичэнь готовился к экзамену — пилоты гражданской авиации должны были сдать тест на уровень 4 ICAO по английскому языку. Летать его особо не учили, но в аспекте иностранного языка он начинал с нуля. Поздно ночью, погружаясь в книги, он часто думал о сестре. Сдача экзамена ICAO была его простой целью. Когда он сдал этот экзамен, его целью стало съездить в Шэньян и увидеть Чжоу Цичжуй.
Цели были для Чжоу Цичэня ориентиром в хаотичной жизни, и он считал себя человеком, которому они необходимы, чтобы жить. Без них он начинал бы задаваться вопросом о смысле, и всё возвращалось бы к пустоте. Так, живя от одной цели к другой, он прожил год за годом. Теперь, когда он был на пороге достижения очередного рубежа, это чувство пустоты снова настигло его. Его стремления поддерживали его жизнь, но они были основаны на его добровольных иллюзиях. В разговоре с Фан Хао после операции его настроение действительно было подавленным, но слова были искренними — он на самом деле не знал, чего хочет Чжоу Цичжуй. Возможно, она больше не любит английский, возможно, она нашла новые интересы, может быть, у неё есть парень, или даже она покрасила волосы...
Мгновенно он вспомнил о Лан Фэне и Лан И, но заставил себя остановиться. Зависть, если её выпустить на волю, не имеет конца. У него есть Лан Фэн, и судьба уже оказала ему некоторую милость.