Гнетущее сердце.

Плюшевый слонёнок.

По ощущению прошло несколько недель. Мироходцы уже более менее обосновались в новом для них мире. Построили дом, принялись разводить скот, да даже растения уже какие-то выращивают. В кратце, уже ужились и приспособились. Но что-то в JDH изменилось. Он стал более дёрганым, раздражённым, поникшим. Улыбка была не как раньше. Она конечно оставалась всё такой же натянутой, но что-то было в ней не то. Временами его губы могли вздрогнуть, чего раньше явно не происходило. Даже не видя глаз, Лололошка мог поклясться, что его противоположность их часто закрывает, чтобы вздохнуть поглубже и успокоиться.

Парень конечно же часто делал акцент на поведение нового сожителя, но никак не реагировал и внимания на этом не зацикливал, а уж тем более не говорил о своих наблюдениях второму. Но что-то заставляло сжиматься внутри, при виде трясущихся рук, тем более во время нарезки продуктов. Стук ножа о деревянную доску нервировал Харриса, это было заметить не тяжело. Поэтому Ло взял готовку на себя, при этом прогоняя Джона с кухни под предлогом того, что он ему мешает.

Как бы то не было, но эти незаметные появившиеся недостатки Джона стали усиливаться. Причем в геометрической прогрессии! Не проходит и нескольких суток, как всё, что было острым, начало пропадать. Это заставляло Голубого Шарфика растеряться, впасть в ступор, и только после этого пойти расспрашивать непутёвого спутника. А тот только виновато отводил взгляд, и всё таки, через силу, возвращал всё назад в руки Мироходца. Но стоп... Виновато? Не уж то этот мальчишка умеет чувствовать вину? Или реально что-то произошло?

Подобные вопросы стали раздаваться в голове Ло-шки чаще, после того, как увидел Харриса, тихо сидящего на кровати вжавшись в самый угол и нервно что-то рассматривающего. Это поразило Кудряшку не на шутку. Такой великий учёный, а сидит будто после панички. Или у него реально был срыв? А бывают ли тихие нервные срывы? Возможно в той реальности, из который Джон, бывают. Только позже выяснилось, что Апельсинчик испугался паука, что сидел на кровати Лоши, и это стало отправной точкой прекращать все действия и сидеть тихонечко.

Это всё поражало парнишку. Раньше Джон не боялся пауков, какого бы размера он не был! При первых днях прибывания здесь шатен спокойно ходил добивать нити, спокойно приносил паучие глаза и даже в своей маленькой лаборатории закрыл несколько, чтобы изучить там какие-то свои приколы. В какой-то момент это начало раздражать даже синеглазого. Обстановка в доме накалялась, атмосфера стала колючей и отталкивающей. Иногда из здания слышались какие-то неразборчивые вскрики и грозные заявления.