иллюзии нашего мира.

иллюзия №1

Она бежит. Бежит изо всех сил, боясь опоздать. Кудрявый парень, стоящий на мосту, постоянно оглядывается по сторонам. Вдруг за ними следят? Или уже нашли? Может быть, их побег раскрыт, и скоро здесь будут все — полицейские, адвокаты, родители.

Семьи Лив и Хакеров не просто враждуют — они ненавидят друг друга до глубины души. Причины этой ненависти давно позабыты, но традиции предков свято чтут: грубят друг другу, избегают и строго запрещают детям общаться. Но именно дети, Эрика и Винсент, назло всем, влюбились друг в друга и теперь прячутся от посторонних глаз, чтобы их не разлучили.

Эрика и Винсент вместе всего пару месяцев, но уже успели построить планы на будущее и помечтать о счастливой жизни вдвоем — в уютном доме на окраине штата, с террасой и небольшими качелями для будущих детей. Их план был настолько смелым и безумным, что казалось, ему действительно может повезти сбыться, пусть и с небольшими шансами.

Однако их планы разрушились за считанные дни. Лив случайно узнали о романе дочери с «вражеским» наследником и были в ярости. В тот же час купили билет из Калифорнии в Мексику, а перед тем, как запереть её в комнате и отобрать телефон, мать сказала ей последние слова, которые эхом отдавались в голове и вызывали слёзы:

— Поедешь к дядюшке Финну, может, с ним ты наконец поймешь, что родители всегда правы!

Неужели это всё? Винни ждет её на мосту, наверняка мёрзнет, а она заперта в комнате на третьем этаже. Как она выбралась и добралась до моста, Эрика помнит смутно. Подвернутая нога болит, но ей нет дела до этого.

Вот он, за несколько шагов от неё, тот, ради кого она прошла этот нелегкий путь. Тот, ради кого готова отдать свою жизнь, кого не раздумывая бы защитила от всего мира.

— Эри… — его тихий голос, прохладная рука на мокрой щеке, тяжёлое дыхание. Он в лёгкой куртке нараспашку, без шапки и в осенних кроссовках. Обычно она отругала бы его за это, но сейчас всё уходит на второй план.

— Винсент, поцелуй меня и скажи, что не отпустишь. Пожалуйста, — глаза красные и опухшие от слёз, ей нужны только его слова. Она не жаждет признаний в любви, дорогих подарков — лишь обещание, что он будет рядом.

— Не отпущу. Ты моя навеки, Эрика Лив, — он целует её нежно, без напора, чтобы не сделать больно и придать этому поцелую особенное чувство. Они знают губы друг друга как свои собственные, изучили их за это короткое, но насыщенное время. Каждый поцелуй был словно последний, и каждый раз мысленно молились, чтобы родители не узнали.

Прерывая этот наполненный чувствами поцелуй, они поднимают глаза и смотрят друг на друга, словно в последний раз, запоминая каждую черту лица, вплоть до мелких морщинок. Неужели на этом всё?

— Родители скоро будут здесь. На часах JPS, — смотрит на своё запястье Эрика. Когда выбегала, совсем о них забыла, просто прыгала, как была, стремясь поскорее добраться до Винни.

— Ну и чёрт с ними. Пусть знают, что мы любим друг друга. Мне восемнадцать, тебе через два дня исполнится. Что бы они ни сделали, мы станем совершеннолетними и сможем уехать, как и мечтали.

— А если меня отправят в Мексику… Разве мы сможем встретиться?

— Мы сможем всё, пока наши сердца любят и бьются. А если даже умрём, то воссоединимся на том свете и будем любить друг друга там, — большой палец убирает одинокую слезу с её щеки. Она стоит в домашней кофте с обезьянками, что выглядит нелепо, но до умиления мило. Винсент улыбается и крепче прижимает её к себе.