26 лет назад в эпоху Северного дракона
Осенняя листва шуршала под ногами, а легкий мягкий хруст под забинтованными стопами разносился по телу приятной волной. Баолинь закрыла глаза и отдалась этому знакомому чувству - когда очередное тело, которое она поддерживала, умирало и возвращалось в это место, наполненное теплом и легким ветром.
Высокий дуб раскинул свои ветви, укрывая священную землю мертвых. Листья медленно падали, кружась вокруг Янмей и Богини Тишины, которая молча взирала на расслабленную Баолинь, негодуя и злясь. Ее длинные каштановые волосы смешивались с черноземом и желтоватой травой, падая в волны Озера Мертвых Душ. Здесь никогда не было темно, как считали многие, наоборот - Богини Тишины и Безмолвия терпеть не могли ночь и тьму, так что всячески поддерживали свет и даже уговорили Смерть ввести подобие времен года, чтобы было не так одиноко среди молчаливых потерянных сердец.
Падшая Богиня Войны мурлыкала себе под нос, стоя под теплыми лучами света, понимая, что это не солнце и оно больше не обожжет обреченное человеческое тело, ведь оно мертво, Баолинь избавилась от него, как и от...
- Пятьсот тридцать седьмое тело, - сквозь зубы проговорила Богиня Тишины, скручивая в руках веер. Ласточки на его ткани лишились крыльев, а цветы приобрели измученный вид. Тонкие серебряные цепи на голом теле звенели громче грома. - Ты хоть понимаешь, что творишь? - слова отдавали ядом, благо Тишина всегда говорила тихо, но от этого менее страшней не становилось.
- Конечно, понимаю. Приношу свои извинения, - пробормотала Баолинь с нотками удовольствия в голосе, которые она не смогла скрыть. Ее хорошее настроение не укрылось от Тишины, чье лицо стало пунцово-красным, сливаясь с багряной листвой.
- Ты еще смеешь радоваться, Баолинь Янмей? Да ты должна страдать и вымаливать прощение Небес, а не радоваться каждый раз, когда твое новое тело страдает и умирает в муках! - Тишина смотрела на безмятежную Падшую Богиню, закованную в золотые нити. Кровь продолжала стекать с шеи, которую украшали янтарные узоры с мелкими словами проклятья, но Баолинь давно привыкла к данному состоянию - вечной подавленности. Некогда черно-красная военная форма лишилась своего божественного вида и свисала кусками, Смерть лично одолжила исцеляющие бинты, которые покрывали израненные ноги и руки. Длинные багровые стрелки даже после Падения подчеркивали карие глаза, в которых была запрятана внутренняя боль и обида.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Кантил. Небесные хроники.
FantasiФурия Халле с детства знала, что Публичный дом Востока - единственное место, где она проведёт всю свою жизнь. Брату уготована судьба военного в одном из Отрядов, ей же предначертан другой путь, с которым девушка не может смириться. В это же вре...
