Родные берега

Глава 12.

В это же время Осаму от безделья слонялся по комнате Чуи, пытаясь найти что-то интересное. Сам владелец комнаты ему полностью доверял, поэтому разрешил ему лазить везде, где только будет душе угодно. Да и самому Чуе скрывать нечего было, он не хранил в комнате что-то запретное.
В итоге Дазай изучил вдоль и поперёк шкаф с одеждой, тумбочку со всякими мелочами и канцелярией, которой было большое количество и хватило бы явно на многие годы вперёд. После чего его привлекла полка с книгами. В основном книги относились к жанру фантастики, так как именно её Чуя любил. Потому что когда он читал эти книги, то с головой погружался в абсолютно другой мир, с интересными событиями и минимальным количеством проблем - как раз того, чего ему не хватает в жизни. Решив достать одну из книг, Дазай наткнулся на две интересные вещи: выпавшие деньги и тетрадь. Факт того, что в книге лежали деньги очень даже смутил. Ведь Чуя рассказывал, что у них у семье не делят деньги и бюджет общий, если нужно на какие-то расходы, то дают без проблем. Так если дают без проблем, то зачем тогда десять тысяч ложить книгу, отдельно от кошелька в шкафу? Вариантов не было. С мыслями о том, что надо будет узнать, для так сделано, голубоглазый открыл тетрадь.
Судя по всему, это было что-то похоже на личный дневник. Только не такие, которые ведут маленькие девочки: с наклейками и ярким оформлением. Обычная школьная тетрадка с жёлтыми листами. Нигде не было заголовков и чисел, каких-то пометок и так далее, был просто сплошной текст. Сначала почерк показался непонятным и неразборчивым, потому что Осаму ни разу не видел, чтобы друг так писал в тетрадях. Все буквы имели наклон влево, хотя парень был правшой. Сначала парень попытался разобрать, что написано, и это ему удалось, но не сразу. Присев на край кровати, он стал читать написанное. Все строки гласили о мыслях, о чувствах, о боли, о переживаниях и испытываемых эмоциях. Это не было полноценным рассказом о случившемся. Это были какие-то отрывки мыслей, предложения, состоящие из одного слова, строчки каких-то песен. В написанном чувствовалась безумная аура, смешанная с болью. Там же Осаму обнаружил цитаты о несправедливости, крики о проблеме. Обычный прохожий сказал бы, что это бред сумасшедшего, но не Дазай. Он понимал к чему относится каждое слово, каждая фраза, находил между всем этим связь и логическое объяснение. В основном это было связанно с ссорами со взрослыми, обидой сверстниками, внутреннем плохом состоянии, но парень нашёл одни строчки, явно связанные с чем-то иным.
«Ты любишь гнать по лёгким дым, а я мятные жвачки. Мы одинаковые. Ты медленно убиваешь себя, каждый раз вознося зажигалку, а я могу быстро задушить себя в один из вечеров. Мы одинаковые. Ты можешь противостоять гнёту и несправедливости, а я нет. Мы одинаковые. Ты можешь быть свободным, а я нет. Мы одинаковые. Ты забываешься на прогулке, а я в наушниках. Мы одинаковые. Ты любишь тёмные рубашки с галстуками, а я тёплые и яркие кофты. Мы одинаковые. Мы отвергнутые миром и сможем помочь друг другу. Мы одинаковые. Мы единое целое. Мы одинаковые.»
Эти слова буквально насквозь проткнули душу. Рыжик, словно находясь в прострации, дочитал всю тетрадь до конца. Слов не было, лишь одни немые впечатления. Большинство из описанного он знал, так как Чуя постоянно рассказывал обо всём творившемся в его жизни.
Дазай убрал книгу, тетрадь и деньги на место, как всё до этого и лежало. Теперь у него к другу имелось несколько вопросов, но он решил, что сразу заваливать ими не будет. Как-нибудь при разговоре в спокойной обстановке спросит.
Глянув на время, которое явно относилось к позднему, он написал другу сообщение. Ответа так и не последовало в течение десяти минут. Поняв, что Накахара спит, парень завёл будильник и тоже лёг спать. Через несколько минут различных мыслей он уснул...