Американские дикари "Дж. Дж. МакЭвой" (3 часть)

ГЛАВА 13

   «Я попал в город — настоящий город — и они называют его Чикаго… Он населен дикарями».
   — Редьярд Киплинг

ЛИАМ
Когда я наливал бренди в его бокал, он внимательно оглядел меня, и я был уверен, что он был озадачен тем, почему мы сидим за отдельным столиком с видом на ресторан.
— Это все, мистер Каллахан? — спросил меня официант.
— Да, идеально. Спасибо, — сказал я ему, прежде чем он повернулся и ушел.
Деклан потянулся за стаканом и уставился на ликер.
— Я смутно припоминаю, что был свидетелем похожего ужина со старым деловым партнером до того, как он расстался с жизнью.
— Да, я тоже. Мы назвали это его последним ужином, — ответил я, нарезая лежащее передо мной почти сырое мясо; я всегда предпочитал, чтобы мясо было чуть-чуть с кровью. — Он этого не предвидел. Только что мы смеялись над бренди, а в следующий момент он хватал ртом воздух. Это было довольно трагично.
Он нахмурился и поставил стакан на стол, прежде чем встретиться со мной взглядом.
— Ты думаешь, что я предал тебя, Лиам?
— А есть повод? — Спросил я, прежде чем прожевать.
— Я оскорблен этим вопросом. Мы настолько близки, что я считаю тебя братом, а не кузеном. — Он снова взял стакан и выпил его содержимое. — Но опять же, я знаю тебя, и если бы ты действительно в это верил, ты бы привязал меня к стулу. Мы бы не стали ничего решать за филе-миньон в «Плазе».
— Если ты знаешь меня так хорошо, как тебе кажется, тогда почему ты потеешь? — Я ухмыльнулся, когда капли пота скатились по его щеке.
Он ахнул, когда потянулся к своей шее и пощупал собственный пульс. Он должен был уже догадаться…
— Лиам, ты что, потерял свой чертов разум? — прошипел он, делая глубокий вдох и развязывая галстук. — Я бы никогда…
— Я знаю. Это не яд. С тобой все будет в порядке, Деклан.
— Какого хрена ты мне тогда подсунул? — рявкнул он, прижимая большие пальцы к виску.
— Клофелин.
— Разве это не…?
— Мамины таблетки от менопаузы? Да, это так, — хихикнул я, откусывая еще кусочек, когда он уставился на меня. — Видишь ли, я знаю, что ты бы не предал меня. Моя жена, с другой стороны, не была уверена на сто процентов. Я не могу сомневаться в тебе, Деклан. Ни капельки. Так что прими это как комплимент.
— Я займусь этим сразу, как только снова почувствую свой язык, придурок. — Он облизал губы, прежде чем потянулся за моим стаканом. — Меня все еще проверяют? Или я могу выпить.
— Тебе, наверное, стоит открыть новую бутылку, — сказал я, небрежно откусывая еще кусочек.
Он вздохнул и отпустил свой бокал, чтобы подать знак официанту принести еще бутылку. Когда он это сделал, я улыбнулся и отпил из своего бокала. Снова его глаза сузились, когда он откинулся на спинку стула.
— Я получу объяснение? Или ты собираешься продолжать издеваться надо мной?
— Я просто наслаждаюсь собой, — ответил я.
— Да, я это вижу.
Вытирая уголки рта, я вернулся к проблеме, которая мучила меня.
— У нас завелся крот.
— Ты можешь вычеркнуть меня из списка.
— Я знаю. Но я думаю, что это Нил, — ответил я, и он замер.
Подошел официант с новой бутылкой и потянулся за стаканом, но Деклан взял бутылку, отмахнулся от него и начал пить прямо из нее.
— Классно, брат, — сказал я, отпуская официанта, который уставился на него с недоверием.
— Пошел ты, у меня в ушах все еще звенит. Но я думаю, ты сказал «Нил».
— Да.
— Лиам. — Он покачал головой, как будто я был не в себе. — Я знаю, у вас с Нилом были свои проблемы, но это безумие. Нил любит семью, и даже если ты в это не веришь, он любит тебя. Он наш брат по крови и оружию. Он гребаный Каллахан!
— Ты думаешь, я этого не знаю? Ты думаешь, я хочу, чтобы мой старший брат был человеком, который предал меня? Но есть что-то…
— Что сказала Мел? Потому что, очевидно, она думает, что это я, а не Нил. — Казалось, ему было немного горько из-за этого.
— Она думает, что это Оливия.
— Конечно. — Он вздохнул, снова отпивая из бутылки. — Я знаю, что вы оба побывали в аду и вернулись обратно, но кто следующий? Мама? Папа? Коралина?
— Пока мы разговариваем, у Мел встреча с твоей женой, — сказал я, и он снова замер, прежде чем сделать еще глоток.
— Если ты или Мел каким-либо образом причинишь вред моей жене, я сделаю миссией своей жизни уничтожить вас обоих.
— Ты угрожаешь мне, брат?
Он наклонился вперед.
— Я люблю тебя, Лиам, но Коралину я люблю больше. Так что да, чертовски угрожаю. Хотя я в замешательстве относительно того, как, по-твоему, ей удалось побороть рак и одновременно нанести удар тебе в спину.
— Расслабься, я знаю это, и Мел тоже, мы просто прорабатываем все варианты, — ответил я. Мы должны были убедиться.
— Хорошо, допустим, это Нил или Оливия. Что ты собираешься делать? — спросил он меня, и я выпил вместе с ним.
— Что бы ты сделал?
Он вздохнул.
— Черт возьми. Ты поэтому хочешь поехать в Вашингтон?
— Есть много причин. Но вам с Коралиной здесь будет хорошо?
— Да. Меня больше беспокоит то, что произойдет в столице. Вы не знаете, как обойти Птицелова. Вы также не знаете, где он живет. К тому же он платит зарплату агентам ФБР.
— Спасибо, Деклан. Мы знаем, что должны быть умнее, но он также осознает это. Он пытался уничтожить нас, но у него ничего не вышло, и теперь он знает, что ему нужен новый план игры.
— А у тебя он есть?
Я ухмыльнулся.
— Политический хаос. Он нагадил на моей территории, теперь мы собираемся нагадить на его. ФБР скоро утонет в негативных статьях. Пока ему придется сосредоточиться на этом.
— Так вот почему ты завтра принимаешь ключ от города?
  Да, и Мел злится.
— Вчера мы должны были лететь в Вашингтон. С каждым днем, который мы проводим здесь, она все больше нервничает.
— Это может плохо отразиться на президенте.
— Я выгляжу так, будто мне не похуй? Пока президент не замешан, у него все еще есть три года.
— Будем надеяться, что это закончится быстро, — пробормотал он как раз в тот момент, когда подошел мой любимый адвокат.
— ДиМарко. Давно не виделись, — засмеялся я, поднимая тост за него.
— Не так уж давно. Я рад, что вы наслаждаетесь своей свободой.
Он кивнул Деклану, который выглядел настолько под кайфом, что не мог говорить, поскольку крепко держался за свою бутылку. Кто бы мог подумать, что несколько маленьких таблеток станут катализатором этого?
— Как продвигается дело? — Я спросил его, имея в виду моего бывшего сокамерника Эйвери Бэрроу.
— Его выпустили под залог. Я напомнил ему об условиях принятия вашей помощи. Кроме того, Начальница тюрьмы хотела, чтобы я передал вам это. — Он протянул мне письмо, и я ухмыльнулся, прочитав ее подпись.
— Рукописное извинение.
— Спасибо, ДиМарко, — ответил я, кладя его в карман пальто.
— Хорошего вечера, мистер Каллахан, мистер Каллахан, — сказал он нам обоим, прежде чем уйти.
— Нормально, что у меня пятна перед глазами? — Спросил меня Деклан.
Рассмеявшись, я помахал рукой, требуя чек.
МЕЛОДИ
Ее кулаки были нацелены прямо мне в лицо. Однако я блокировала их и ударила ее головой, одновременно нанося удар ногой в грудь.
— Ах, черт, — выдохнула Коралина со своего места на полу, держась за грудь.
— А я-то думала, что ты лучше, — сказала я, глядя на нее сверху вниз.
Расстроенная, она бросилась вперед так быстро, как только могли ее ноги. Ее кулаки обрушились на меня, как пули. Она изматывала себя, но в процессе она также изматывала меня, поскольку я была вынуждена блокировать ее кулаки. В момент, когда я увидела возможность, я воспользовалась ею. Я притянула ее запястье к себе, прежде чем мне удалось перевернуть ее на спину.
— Ладно, прекрасно! Ты победил… тьфу! — крикнула она, убирая от меня руку и перекатываясь на бок.
— Конечно, я выиграла. Я просто хотела больше драки, — сказала я ей, разжимая руки.
— Я…
— Коралина, если ты скажешь что-нибудь о раке, я надеру тебе задницу… снова. — Сказала я, прислоняясь к канатам ринга.
— Ладно, сучка, я собиралась сказать, что у меня месяцами не было тренировок! — огрызнулась она, не потрудившись подняться с ринга. Это было отчасти забавно.
Она была похожа на снежного ангела или, может быть, на мертвую морскую звезду, просто лениво раскинувшуюся на полу.
— Сучка? Ты знаешь…
— Да, ты босс, бла-бла-бла. Но я также твоя подруга и твоя сестра.
— Прошу прощения, моя подруга?
Она стукнула кулаком по полу рядом с собой, подавая мне знак лечь рядом с ней, но я не пошевелилась.
— Да ладно, ты позвала меня не для драки, ты хотела поговорить. Мы семья, так что давай поговорим.
  Какая наблюдательная.
— Я не хотела разговаривать, я хотела посмотреть, ударило ли тебе в голову все то, чему тебя обучали.
— Что, прости? — Она села.
— В нашем доме завелся крот, и теперь я знаю, что это никак не можешь быть ты.
— И откуда ты это знаешь? — рявкнула она, поднимаясь со своего сидячего положения и вытирая пот, который катился по ее темнокожему лицу.
С усмешкой я выпрямляюсь.
— Во-первых, тот факт, что ты раздражена тем, что я не думаю, что ты крот, является достаточным доказательством. Во-вторых, ты сдалась и призналась, что я лучше. Человек, который замышляет уничтожить меня, верит, что он такой же способный, как и я. Следовательно, это не ты. Хороший разговор.
— Мел, тебе нужна помощь.
— Что? — Спросила я, поворачиваясь к ней лицом. — У меня есть Лиам.
— Я имею в виду, что тебе нужен друг. Адриана…
— Не надо. — Я никогда не хочу снова слышать ее имя. — Она не была другом. Она была сотрудницей, потому что у меня нет друзей, Коралина. У меня есть муж. У меня есть сын. Они — единственные люди, которые мне нужны. Ты мне нравишься, но мы семья, а не друзья.
— Как скажешь, босс. Но я проложу путь к твоему сердцу, — ухмыльнулась она, выходя с ринга. Она прошла мимо Феделя, который вошел, держа в руках документы, которые я запросила.
— Мэм, — сказал он, протягивая мне папку. — Это вся информация, которую мы можем найти о Птицелове или Де Роса.
— Очень тонкая папка, — пробормотала я, быстро пролистав ее.
— Он, должно быть, похоронил большую часть своего прошлого после получения гражданства. Будучи заместителем генерального прокурора, он был вторым по рангу должностным лицом в Министерстве юстиции Соединенных Штатов. Он был прокурором США в округе Колумбия до того, как стал заместителем генерального прокурора, и он помогал преследовать преступную семью Манчини, которая вывела его на карту. Он десятилетиями продавал боссов небольших организаций и их семьи.
— Значит, он крыса с причудливым именем. — Очень умная крыса, но тем не менее крыса.
— Убедись, что у Джинкса заправлен самолет. Завтра, после того как Лиам получит ключи, мы улетаем. Я хочу, чтобы ты остался с Коралиной и Декланом. Кейн и Монте летят с нами.
Его глаза вспыхнули, а челюсть сжалась.
— Есть какая-то проблема?
— Нет, мэм.
— Ты лжешь.
— Почему Кейн здесь? Какой цели он служит? У него нет никаких навыков, кроме как пробивать кулаком стену, — признался он.
— Он пригодится. — Я не была уверена на сто процентов, как, но я почему-то знала, что он пригодится. Выйдя за пределы ринга, я направилась к лифтам.
Когда лифт открылся, из него вышел один из последних людей, с которыми мне хотелось разговаривать.
— Эвелин.
— Мел.
— Тебе что-то нужно в подвал? — Спросила я, проходя мимо нее, чтобы войти в лифт.
— Я хотела извиниться. — Она вернулась в металлическую коробку вместе со мной.
Это было неожиданно.
— Что тебе сказал Лиам?
Она скрестила руки на груди, когда двери закрылись.
— Почему ты думаешь, что Лиам говорил со мной?
Эта семья действовала мне на нервы из последних сил.
— Почему вы все должны спрашивать, почему или как я что-то знаю? Это пустая трата времени. Вы не обманете меня. Так что либо ты говоришь мне правду, либо уходишь… сейчас. — Я вышла, когда двери открылись, она последовала за мной.
— Ты права, Лиам говорил со мной, но это к делу не относится. Черт возьми, Мел, иногда мне действительно хочется ударить тебя. Если бы кто-то намеренно разбил сердце Итана, а затем оставил его в тюрьме на несколько месяцев, что бы ты чувствовала как его мать? Неважно, кем я была раньше, он все еще мой сын, и ему было больно.
Если бы это был Итан, я бы… Я поняла ее точку зрения.
— Мы с Лиамом завтра отправляемся в Вашингтон. Вы с Седриком должны быть готовы сопровождать нас. Я хочу, чтобы ты была с Итаном, когда мы не сможем. Мы уже купили дом. — Я хотела развернуться и уйти. Однако я этого не сделала. — И, Эвелин, я понимаю. И до тех пор, пока у нас не возникнет эта проблема снова, я уверена, что у нас все будет хорошо. Ты единственная бабушка моего сына, ты нужна ему.
Эти люди заставляли меня быть доброй.
ЛИАМ
Когда я вернулся в нашу комнату, я услышал ее ужасное пение и не смог сдержать улыбки. Она действительно понятия не имела, насколько плоха на самом деле. Она всегда начинала с жужжания, а потом, выла, как страдающая банши. Раздевшись, я вошел в ванную и наблюдал, как вода стекает по ее телу.
— Ты собираешься стоять там весь день, Джинкс, или все-таки войдешь? — спросила она, и я услышал смех в ее голосе.
Зайдя ей за спину, я схватил ее за талию и притянул к себе. Я укусил ее за ухо и обхватил ее киску одной рукой, в то время как другой схватил ее за грудь.
— Еще раз так пошутишь, и я заставлю тебя пожалеть об этом. — Я крепко сжал ее сосок.
— Вот мой ответ, извращенец. — Я чувствовал, как она изо всех сил пытается сдержать стон, который нарастал в ее груди. Она давила на меня, и я знал это, но я не мог контролировать себя всякий раз, когда она была в моих объятиях, особенно когда она была обнаженной и мокрой.
Развернув ее, я прижал ее спиной к кафельной стене.
— Если ты хотела, чтобы я жестко трахнул тебя, жена, все, что тебе нужно было сделать, это попросить. Тебе не нужно было меня злить. — Хотя я знал, как сильно ей нравилось это делать.
— Прости, Лиам. Не мог бы ты, пожалуйста, трахнуть меня… жестко? — сладко попросила она, когда вода полилась на нас.
Схватив ее за бедра, я приподнял ее вверх, прежде чем завладеть ее губами, я вонзался в нее, пока не вошел в нее по самые яйца. Мой язык коснулся ее языка, и я почувствовал, как она прижалась ко мне, когда ее затвердевшие соски прижались к моей груди.
— О… — она застонала мне в рот, когда ее руки обвились вокруг моей шеи и вцепились в волосы.
— Насколько сильно, жена? — Спросил я, входя в нее все глубже и глубже.
Ее рот приоткрылся, и ее тело задрожало от удовольствия. Она закрыла глаза, когда я вошел в нее. Притянув меня ближе к себе, она укусила меня за ухо.
— Сильнее, — прошептала она, двигаясь, чтобы слизать воду, которая стекала с моей челюсти. Я вошел в нее, и, как всегда, она схватилась за мои волосы. Улыбка появилась на ее губах, когда я поцеловал ее грудь и сильно ущипнул за сосок.
— Сильнее.
  Дорогой Боже.
— Ты такая чертовски тугая, детка. — Я прикусил губу. Мне потребовались все мои силы, чтобы не кончить прямо здесь и сейчас. То, как она цеплялась за меня, звуки, которые срывались с ее губ…все это сводило меня с ума.
— Сильнее! — снова выдохнула она.
Она любила грубость, это было то, что мне нравилось в ней. Запустив руку в ее волосы, я откидываю ее голову назад и обнажаю шею, покусывая и целуя ее по всей длине. Ее ноги обвились вокруг моей талии, позволяя ей усиливать каждый толчок, пока мы оба не кончили.
Она засмеялась, когда вода продолжала обрушиваться каскадом вокруг нас.
— Что? — Спросил я.
— Ничего.
— Нет. Что? — Почему она так на меня смотрела?
— Ничего. — Она сделала паузу, прежде чем снова рассмеяться, прекрасно зная, что я не перестану, пока она не ответит. — Я счастлива. Ладно, черт возьми? И я буду счастливее, как только мы закончим с Птицеловом, — пробормотала она, и я поцеловал ее в щеку и вышел из нее.
После того, как мы вымылись, мы прошли в спальню, где я вручил ей письмо от Начальницы тюрьмы.
— Что это? — спросила она, разворачивая его.
— Прочти это, — сказал я, вытирая волосы.
— Дорогой мистер Каллахан, по вашей просьбе я написал это письмо от руки. Я хочу выразить свою огромную печаль по поводу вашего незаконного заключения….в общем, чушь собачья, чушь собачья. Почему я это читаю?
— Потому что завтра, после того как мы получим ключ от города, я разрушу и ее, и ту гребаную исправительную систему, которой она управляет.
Она не выглядела удивленной.
— Правда? Ты собираешься рассказать всему городу, что она была грубой? Кажется, немного маловато по шкале мести.
— Включи новости, — сказал я ей, подходя к своему комоду и вытаскивая пару боксеров. Я проверил прямую трансляцию на столе и посмотрел, как Итан спит в своей кроватке, пока тихо сосет большой палец.
Я услышал, как включился телевизор, и повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть женщину, рассказывающая именно то, что я хотел, чтобы Мел увидела. Из всех надзирателей, которых я видел за последние пять месяцев, доктор Рейчел Олден была, безусловно, той, кто разозлил меня больше всего. Ее постоянная потребность приручить меня, как будто я был ее ручной обезьянкой, мягко говоря, приводила в бешенство.
— Источники подтверждают, что полиция Чикаго действительно знала о невиновности Лиама Каллахана. Хотя подробности все еще не разглашены, высказываются предположения, что это был политически мотивированный шаг против семьи Каллахан, которые высказали свое разочарование в полицейском управлении. Среди подозреваемых внутренних игроков, которые были названы, офицер Скутер, который в настоящее время находится в бегах, капитан Джозеф Кент, суперинтендант Кэш и доктор Рэйчел Олден, которая является начальником тюрьмы, где содержался Лиам Каллахан. Доктора Олден обвинили в злоупотреблении властью люди, отличные от лагеря Каллахан. Сотрудники исправительного учреждения, которые работали и все еще работают в этом учреждении, даже признались, что она особенно интересовалась мистером Каллаханом и часто насмехалась над ним в его камере. Ты можешь в это поверить, Крис?
— Нет. Это смешно! Абсолютно нелепо то, что этот город сделал с Каллаханами. Это ужасно. Эти люди злоупотребляют властью, данной им жителями Чикаго, чтобы запугивать хороших, порядочных людей. Если бы я был Каллаханами, я бы подал в суд на штат слепых…
— Ее посадят, — заметила Мел.
— Ты знаешь, что происходит с бывшими полицейскими в тюрьме?
— Но, это все? — Она надулась со своего места на кровати.
Моя жена надулась. Я со смехом подошел к ней и заключил в объятия.
— Мы не можем убить всех, любимая. У нас есть дела поважнее.
— Да, я знаю. Но я все еще ненавижу их всех. — Она наклонилась ко мне, когда я поцеловал ее в шею. — Ты можешь сходить за Итаном?
Маленькая часть меня хотела застонать, с тех пор как мы вернулись и смогли разобраться во всем между нами, Итан спал ночью в нашей постели. И как бы сильно я ни любил своего сына, я действительно надеялся провести еще немного времени наедине с его матерью.
— Лиам?
— Да, я схожу за ним, — ответил я.
Выйдя в коридор, я наблюдал, как Нил разговаривал с моим отцом возле комнаты Итана.
— Все в порядке? — Спросил я, подходя к ним обоим.
— Нил здесь считает, что ты исключил его из семьи, — ответил мой отец, прежде чем войти в комнату.
Нил закатил на него глаза, прежде чем повернуться ко мне.
— Это так? — Я еще не знал, но готовился к этому.
— Личные встречи с Декланом, я понятия не имею, что происходит, и я узнаю от прислуги, что ты хочешь, чтобы мы отправились в Вашингтон, и мне начинает казаться, что ты не доверяешь мне информацию, брат.
— Я не знаю. Но дело не только в тебе, а во всех. Отец понятия не имел…
— Отцу все равно. Он уходит из этой жизни и работает над своей гребаной техникой гольфа, — огрызнулся он.
Я мог бы сказать ему правду… но это только вывело бы его из себя, а прямо сейчас нам нужно было меньше трещин в фундаменте этой семьи.
Положив руку ему на плечо, я заставил его посмотреть мне в глаза.
— Нил, у нас есть проблемы, этого нельзя отрицать. У Деклана были некоторые проблемы, и мы поговорили наедине. Прямо сейчас я восстанавливаю свою семью. Они на первом месте. Если тебе кажется, что я тебя вычеркиваю, знай, что это не так. Я просто переживаю последствия безумия Мел. Ты говоришь как параноик, и мне это не нравится. Люди склонны совершать глупости, когда они параноики.
Он посмотрел на меня и вздохнул, прежде чем кивнуть.
— Мне жаль.
— Не за что извиняться. Мне нужно, чтобы мы все были вместе, пока мы выступаем против Птицелова.
Он снова кивнул.
— Конечно.
Наблюдая, как он уходит, я в очередной раз задался вопросом, действительно ли он мог предать меня. У него просто не хватало смелости. Или, может быть, он был лучше актером, чем я думал.
— Папа, ты можешь идти спать, — сказал я ему, когда он наклонился и уставился на Итана.
— Раньше мне нравилось смотреть, как вы все спите, вы все были намного менее беспокойными, когда были детьми.
Когда я осторожно поднял Итана, я улыбнулся тому, каким теплым он был; маленький комочек жизни.
— Будь осторожен, Лиам.
— Я знаю, как его удержать.
— Не с Итаном. Но с Нилом. Прежде чем вы с Мелом сделаете или скажете что-нибудь безрассудное, помни, что он все еще твой брат и, следовательно, мой сын. Я люблю его так же сильно, как люблю тебя. Моя мечта, чтобы вы все были привязаны друг к другу, а не уничтожали друг друга, — ответил он.
— Тогда только время может показать.
МЕЛОДИ
На следующее утро я обнаружила, что одета как кукла Барби-политик, когда стояла на ступенях капитолия, держа нашего сына, когда Лиам получал ключ от гребаного города от имени нашей семьи. В Чикаго не было дверей, какого хрена у него был ключ? Но если бы это была я, я бы справилась на все 100 и улыбнулась. Это было бессмысленное проявление благодарности, но я всегда играла свою роль, независимо от того, как сильно это меня раздражало. Даже Итан, казалось, был раздосадован своим костюмом. Я даже не знала, что они шьют костюмы для младенцев.
— Словами не передать, как много это значит для меня, — сказал Лиам толпе. — Я любил этот город всю свою жизнь, и это никогда не изменится. Независимо от того, что произошло в прошлом, Чикаго — мой дом… наш дом.
Он повернулся и потянулся ко мне и Итану. Я хотела закатить глаза, но вместо этого улыбнулась и двинулась вперед. Мне не нравилось, когда меня использовали в качестве опоры.
— Мел и я долго и упорно думали об этом, и мы действительно хотим сделать больше, чтобы этот город стал великим. Находясь в тюрьме, я был вынужден видеть, слышать и переживать то, чего не должен видеть никто, даже заключенный. Давайте вместе работать над тем, чтобы сделать наше сообщество и нашу политическую систему лучше. Давайте относиться к людям, как хотели бы, чтобы относились к нам. Давайте уважать жизнь и праздновать ее. Я благодарю вас за эту честь и надеюсь, что взамен я смогу почтить вас всех. — Он улыбнулся, и мы позировали для фотографий под дождем фотовспышек.
— Ты забыл сказать мне, что баллотируешься в президенты? — Пробормотала я сквозь улыбку.
— Я просто наслаждаюсь вспышками, и мне нравится получать ключ, — прошептал он, когда Итан потянулся за ним. Я знала, что он успокоится, когда что-то положит в рот. Он облизывает все новое, с чем сталкивался.
— Теперь, когда это закончилось, давай убираться отсюда.
— Что я должен делать? Прервать Губернатора, чтобы мы могли сбежать? — спросил он, положив руку мне на спину, и я почувствовала, как она начала движение вниз.
— Ты что, лапаешь меня на глазах у всего города?”
Он посмотрел на меня и подмигнул.
— Это мой город. У меня есть ключ, чтобы доказать это.
Я не могу справиться с его эго прямо сейчас. Прижимая Итана к груди, я ушла со сцены, когда в воздухе раздались последние аплодисменты.
  Наконец-то.