Американские дикари "Дж. Дж. МакЭвой" (3 часть)

ГЛАВА 34

   «Смерть обрывает жизнь, а не отношения».
   — Митч Албом

ЛИАМ
Нужно быть хладнокровным сукиным сыном, чтобы посмотреть любви всей своей жизни в глаза, а затем всадить пулю ей в череп. С того самого момента, как мы заговорили об этом, я знал, что не смогу этого сделать. Однако я был шокирован тем, что она, похоже, тоже не смогла этого сделать. Она уставилась на меня, ее пистолет все еще был поднят и горячий от пули, которую она выпустила в стену позади меня, в то время как моя пуля застряла в рамке картины позади нее.
Прижавшись лбами, мы постояли так мгновение, вдыхая аромат друг друга. Были ли мы слабы, что не убили друг друга, или это сделало нас сильными? Я больше не мог говорить. Я чувствовал себя мертвым внутри, но она все еще была со мной, и это было все, что имело значение.
— Ты не дал мне шанса сказать: Я тоже люблю тебя, Лиам Каллахан, — прошептала она.
Я хотел улыбнуться, но не смог. Это был конец. Отстранившись от меня, она повернулась к компьютеру. Все цифры на таймере были установлены на ноль.
— Мы должны идти, — сказал я ей как раз в тот момент, когда все данные начали зашифровываться, и все файлы на диске были отправлены различным журналистам.
— Что за черт? — Пробормотала Мел, прежде чем сесть.
— Мел, нам нужно…
— Файлы удаляются сами собой, — прошептала она,
Мое сердце учащенно забилось.
— Что?
Она попыталась ввести текст, но система немедленно заблокировала ее, и документы, фотографии, учетные записи, все, что у него было на нас, стерлось само собой. Это было все равно что наблюдать за окончанием пасьянса.
— Это ты сделала? — Я спросил ее.
— Ничего… Программа мне не поддалась….
Она остановилась, когда появилось видео, и внезапно на нем появилась Авиела с широкой улыбкой на лице и бокалом белого вина в руке.
— У тебя там проблемы, отец? — хихикнула она. — Хотела бы я видеть твое лицо прямо сейчас. О боже, ты, должно быть, готов взорваться от ярости. Ты, наверное, хочешь избить меня до полусмерти. Ударить меня еще несколько раз, запереть меня в яме, пока я не буду вести себя хорошо. Это позор; ты, скорее всего, уже убил меня. Физически убил меня, по крайней мере. Но мне плевать, я была мертва долгое время и терпела твое дерьмо еще дольше. Возможно, я недостаточно сильна, чтобы уничтожить тебя, но я, черт возьми, не позволю тебе уничтожить мою дочь.
— Верно… если выбирать между ней и тобой, я всегда выбрала бы ее. Ты думал, что мог как-то это изменить? И я позволила тебе поверить, что мне было все равно, я подстрелила ее, чуть не убила ее семью, просто чтобы насладиться этим единственным моментом. Эта единственная победа. Все, что ты когда-либо заставлял меня собирать на нее, здесь. Работа моей жизни — единственный альбом с ее фотографиями, который у меня есть, — и я стираю его. Никаких копий нет, я проштамповала их все кодом, чтобы удалить. Делай свою гребаную грязную работу сам, ты, больной, тупой сукин сын. Шах и мат, папочка.
У меня отвисла челюсть, когда она подняла свой бокал за него — за нас.
— Увидимся в аду, — сказала она, выпив весь бокал. — О, и еще кое-что, если ты у себя в кабинете, тебе действительно лучше выйти, я установила несколько взрывчатых веществ, готовых взорваться в этом проклятом месте. Если у тебя получится, передай моей малышке привет от меня… и что мне жаль, что пришлось причинить ей боль.
Этими словами видео закончилось, и я не уверен, как реагировать. Мелоди в шоке откинулась назад, ее глаза блуждали по экрану компьютера, в то время как файлы продолжали удаляться сами по себе, и все было стерто начисто. Она снова включила видео, но раздался внезапный и сильный взрыв, в результате чего окна и стены вокруг нас треснули.
— Мел, нам нужно идти! — Я закричал, когда пол сильно затрясся под нами. Фундамент здания, без сомнения, проваливался.
— Дай мне секунду, — сказала она, когда взяла свой телефон и подключила его к процессору.
  Какого черта она сейчас делает?
Я бросился выглянуть на улицу и увидел, что власти внизу уже расчищают квартал.
Еще один громкий взрыв эхом прокатился по всему зданию, в результате чего все, что еще не упало, рухнуло на пол.
— Мел…
— Пойдем, — сказала она, сняла туфли и пошла к двери.
В тот момент, когда она открыла ее, нас окутал густой, тяжелый серый дым. С потолка свисала электропроводка, а часть стен обрушилась.
Она побежала по проходу, когда пол под ней внезапно провалился.
— Мел! — Я прыгнул вперед и схватил ее за руку. — Я оставил тебя в живых не для того, чтобы ты пошла и умерла!
— Я не просила, чтобы меня спасали, ты, осел! Отпусти меня. Мы можем выбраться по этому пути.
Закатив глаза, я сделал, как она просила, и отпустил ее, не предупредив. Она тяжело ударилась о стол.
— Черт возьми, Лиам!
— Извини. Я был слишком занят тем, что вел себя как задница, — хихикнул я, когда она скатилась со стола, и я спрыгнул вниз.
Я поднялся на ноги только для того, чтобы получить удар в челюсть.
— Сука! — Рявкнул я, вытирая кровь с уголка рта.
— Прекрати ныть, нам нужно добраться до лестницы.
Схватив ее за руку, я притянул ее к себе и поцеловал. Мои пальцы запутались в ее волосах, когда она вцепилась мне в шею.
— Это еще не конец, — сказал я ей, когда взял ее за руку и побежал. Я прикрыл рот рукой, пытаясь защитить легкие от дыма.
Мы добрались до лестничной клетки и спустились на один пролет, когда позади нас обрушился потолок.
— Здесь кто-нибудь есть? Помогите мне, пожалуйста! — позвал мужчина этажом ниже. Его нога была сломана; сломана под странным углом и кровоточила.
Мел раздраженно посмотрела на меня.
  Мы можем просто оставить его.
— Кто-нибудь, помогите! — взмолился мужчина.
— Мы можем использовать его, чтобы сбежать, — прошептал я. В конце концов, мы все еще были окружены почти всеми правоохранительными органами. Они бы удивились, почему мы не покинули здание во время первоначальной эвакуации.
Мел придвинулась к нему и прижимала большой палец к его шее, пока он не потерял сознание.
— Ему не обязательно видеть нас, чтобы помочь нам, — сказала она.
  Хорошее замечание.
Положив его руку нам на плечи, мы направились вниз по лестнице. Его ноги волочились, но за спасение была своя цена, верно?
— Еще трое! — крикнул пожарный, бросаясь к нам. Мы оба опустили головы и уставились на гравий, когда они подошли к нам.
— Сэр, мэм…
— Мы в порядке, но он тяжело ранен, — сказала Мел, когда они укутали нас одеялами.
— Там есть кто-нибудь еще? — прокричал полицейский, перекрывая громкий вой сирен и растущую толпу, собравшуюся посмотреть, как горит здание позади нас.
— Мы ничего не могли видеть, заблудились и оказались в ловушке, и нашли его, когда пытались выбраться, — крикнул я.
Они кивнули как раз в тот момент, когда внутри прогремел еще один взрыв, выбивший все окна на верхних этажах.
— Шевелитесь. Шевелитесь! Освободите дорогу! — крикнул офицер, ведя нас к машине скорой помощи.
— У нас все в порядке, я просто хочу домой, — сказала им Мел.
— Мэм, нам нужно проверить…
— Я хочу домой. Этот проклятый город пытается убить меня! Массовые убийства, взрывы! Я чувствую себя так, словно нахожусь на гребаной войне! — огрызнулась она, когда взорвалась еще одна бомба. Задняя часть здания начала разрушаться, посылая в нашу сторону густой столб дыма.
Не идеально, но это дало нам прикрытие, в котором мы нуждались, чтобы сбежать.
— Лиам! — Крикнула Мел с улыбкой на лице, когда мы отошли от места происшествия.
— Что?
— Мы только что победили?
— Почти.
В конце концов, нам все еще предстояло разобраться с Авианом.
МЕЛОДИ
Грязь и пыль покрывали каждый дюйм моего тела. Мои волосы были тяжелыми от этого, и я заметила, что даже кончики обгорели. Лиам выглядел так же плохо, и по самодовольному выражению наших лиц было бы трудно представить, чего мы только что избежали. Мы вошли в подвал, не ожидая найти там никого, кроме Авиана.
Однако Монте, который сидел за компьютером, наставил на нас пистолет, когда мы вошли.
— Реально? — Спросил Лиам, приподнимая бровь.
— Босс! Что случилось? Все пропало. Как вы это сделали? — спросил он, разворачивая свое кресло лицом к нам.
— Какого хрена? — Лиам проворчал, заметив, как Нил и Деклан выбивают дерьмо из Авиана. — Я сказал им уходить!
— Нил сказал, что у него ничего не осталось, Деклан позвонил Коралине, а затем они оба вошли туда, прежде чем я смог с ними поговорить, — ответил Монте.
— Правда? Прежде чем ты смог поговорить с ними? — Даже с одной ногой он мог бы что-нибудь сказать.
— Ладно, может быть, я хотел, чтобы ублюдок, который отнял у меня ногу, получил по заслугам. — Он подавил усмешку.
Покачав ему головой, я подошла и схватила кресло, затем подкатила его к стеклу.
— Тогда вот тебе место в первом ряду, — сказала я ему. Я похлопала его по плечу как раз в тот момент, когда Лиам вошел в комнату.
— Хватит! Он нужен мне живым, чтобы я мог убивать его медленно, — сказал Лиам своим братьям.
Они застыли, их лица были покрыты брызгами крови, без сомнения, они были потрясены, увидев его.
— Лиам, какого черта ты делаешь?….
— Убирайтесь, — сказала я им, когда вошла.
Бросив кастеты, они покинули комнату, но не раньше, чем плюнули в Авиана.
Голова Авиана упала, и кровь закапала с кончика его носа. Он сделал несколько неглубоких вдохов, прежде чем сплюнул кровь. Собрав последние силы, которые у него оставались, он откинулся на спинку стула. Один его глаз заплыл и был закрыт синяком. Я должна была отдать ему должное, он был крепким стариком.
— Судя по реакции твоих братьев, я предполагаю, что дело сделано? — спросил он Лиама, когда его здоровый глаз оглядел нас. — У вас у всех больше наглости, чем я думал. Я был уверен, что вы покончите с собой. Это в вашей природе.
— Оно того стоило, Авиан? — Я спросила его. — Я была в твоем офисе, видела всю твою тяжелую работу, а ты от всего этого отказался. Я этого не понимаю.
— Ты не сможешь победить, если не потеряешь все. Я ничего не боюсь. Я ничего не теряю. Я ни о ком не скорблю, и взамен я могу провести свою жизнь, мучая тебя, как ты мучила меня. Страх, исходящий от тебя, того стоил. Кроме того, если бы я действительно хотел, я мог бы заключить сделку с Министерством юстиции и провести остаток своей жизни под домашним арестом…
— Ты думал, что сможешь выпутаться из этого? — Спросил его Лиам. — Почему бы не пойти прямо в Министерство юстиции и заключить сделку? Почему ты позволил нам сделать это с тобой?
— Я не боюсь боли, приветствую ее. Она делает нас сильными. Кости, ушибы, порезы — все заживают. Мой разум — это то, к чему ты никогда не сможешь прикоснуться.
— Министерство юстиции не приблизится к тебе ближе, чем на 10 метров, — сказала я ему.
Он захихикал, выплевывая еще больше крови.
— Я не добрался бы туда, где я сейчас, не собрав грязи. До Оливии я подкупил твоих горничных, порылся в твоем мусоре и взломал спутники, чтобы триангулировать твой самолет. У меня есть компромат на них всех. Они скорее высадят меня на необитаемом острове, чем позволят мне раскрыть их секреты. Я непревзойденный охотник, я знаю, как защитить свою спину.
— Ты имеешь в виду, что моя мать знала, — поправила я.
Он покачал головой.
— Твоя мать не могла и шагу сделать без меня, не говоря уже о том, чтобы думать. Она сделала, как ей сказали. Она не была охотником, а лишь приманкой, пешкой.
— Она была умнее, чем мы все думали. — Я достала свой телефон и включила видео.
  — У тебя там проблемы, отец?
Я наблюдала, как его глаза расширились, а рот открылся от шока.
— Нет, — прошептал он, прежде чем начал кричать. — Нет! Тупая стерва! НЕТ!
— Что ж, мистер Охотник, похоже, лиса обманула тебя, — сказал Лиам, пока Авиан боролся со своим стулом. Он обошел его, встал у него за спиной и положил руку ему на плечо, наклонился к его уху и прошептал: Но все в порядке, ты не боишься боли, верно?
— Я задам свой вопрос еще раз. — Я улыбнулась, убирая телефон. — Оно того стоило?
Лиам начал снимать рубашку.
— Жена, я могу не прийти на ужин, — тихо сказал он мне, и я знала, чего он хотел. Мести. Кровь на его руках ради его отца, и я позволю ему сделать это. Я забрала у него рубашку и кивнула.
— Задержись на столько времени, сколько тебе нужно, — сказала я, прежде чем повернуться к Авиану. — Прощай, дедушка. Всегда было неприятно тебя видеть.
— Я буду настоящим варваром, — прошептал ему Лиам, когда я выходила за дверь.
ЛИАМ
Я присвистнул, когда вкатил его в крематорий. Он кричал сквозь клейкую ленту, но для моих ушей это было подобно музыке. Когда я нажал на кнопку, стальные заслонки открылись, и тепло из предварительно разогретой духовки вырвалось наружу. Огонь взревел, возбуждая меня еще больше. Он был не способен двигать ничем, кроме шеи.
— Ты когда-нибудь читал «Тысячу ужасных способов умереть»? — Я спросил его, зная, что он не сможет ответить. — Отличное чтиво: распятие, яма со змеями, сажание на кол. Я собирался выбрать случайный способ из этой книги, но жена сказала, что нам нужно разобраться с Рспав сейчас. Я и так потратил на тебя слишком много минут своей жизни.
Он не сопротивлялся ремням, так как уже был слаб от потери крови. Я похлопал его по груди и понял, что она горит.
— Останься в живых еще несколько мгновений. В конце концов, мне нужно увидеть, как ты горишь. Ты умрешь в огне, в то время как мы возродились из пламени, которое Авиела развязала в твоем офисе. Все это довольно поэтично, тебе не кажется? Мы не можем все быть фениксами, некоторые из нас должны стать пеплом.
Нажав кнопку, я с радостью наблюдал, как пламя охватило его до того, как закрылись двери.
— Просто думай об этом как о возвращении в ад, — сказал я, когда его инстинкты сработали, и он начал сопротивляться.
Его громкие крики могли бы разбудить мертвого.
— Шах и мат, — сказал я, поворачиваясь, когда двери захлопнулись.
МЕЛОДИ
Когда Лиам поднялся в самолет, я посмотрела поверх кресел и помахала ему рукой.
— Наконец-то, — пробормотал Деклан с места в первом классе позади нас.
— Жадный ублюдок даже не позволил нам посмотреть, — хихикнул Нил.
Я повернулась к ним обоим, и они немедленно надели наушники и расслабились на своих местах.
— Извините, я опоздал, — сказал он, ставя свою сумку в верхний отсек.
— Повеселился? — Спросила я, прекрасно зная, что ему было весело.
Муж улыбнулся и подмигнул в ответ.
— Джинкс знает, где с нами встретиться? — спросил он несколько секунд спустя, и я кивнула.
Я отправила Коралине сообщение, в котором просила их остановиться в Англии. В любом случае, они не могут быть в воздухе так долго. Нам всем нужна была передышка от хаоса, даже если это было всего на день или два.
Внезапное движение привлекло мое внимание, и я посмотрела вперед, чтобы увидеть Мину с маленькой девочкой на руках, разговаривающую со стюардессой. Она прошла мимо нашего ряда и остановилась там, где сидели Нил и Деклан. Я наблюдала, как она посмотрела на свои билеты, которые, без сомнения, были теми самыми, которые я ей отправила, прежде чем посмотреть на Деклана.
— Я думаю, ты сидишь на моем месте, — ее мягкий, но уверенный голос заставил Лиама удивленно посмотреть на меня.
— О, извини, — сказал Деклан, встал и повернулся в замешательстве. Затем он прошаркал к своему месту. Маленькая девочка на руках Мины потянулась и шлепнула Нила, пытаясь привлечь его внимание.
— Извини, — сказала ему Мина.
— Это не проблема. — Он улыбнулся.
Я повернулась на своем сиденье и посмотрела вперед с легкой улыбкой на лице.
— Дамы и господа, пожалуйста, включите ваши экраны, чтобы просмотреть сообщение от Президента Соединенных Штатов, — произнес пилот по внутренней связи.
— Как раз вовремя, — прошептал Лиам, прежде чем включить его.
  — Добрый вечер. Сегодня вечером я рад сообщить американскому народу и всему миру, что Соединенные Штаты провели операцию, которая привела к дезорганизации и уничтожению террористической группировки, известной как Рспав.
— Как вы все знаете, они виновны в убийстве десятков невинных мужчин и женщин в течение последнего месяца. Сегодня по моему указанию специальные агенты провели операцию в маленьком городке Ростер, штат Алабама. И после перестрелки люди, ответственные за бойню в «Голубом Саду», взрыв здания имени Эдгара Гувера и убийство федеральных агентов по всей стране, включая мою дочь, а также многих ваших сыновей и дочерей, были привлечены к ответственности.
— Сегодня всем тем, кто стремится сеять террор, напоминают о величии и абсолютной нетерпимости этой страны и решимости американского народа. Мы не поддадимся террору. Мы посмотрим правде в глаза и скажем: не сегодня. Никогда. Таким образом, в память о павших будет построен мемориал. Мы должны — и мы будем — хранить бдительность. Спасибо. Да благословит вас Бог и да благословит Бог Соединенные Штаты Америки.
Пассажиры разразились радостными криками, когда Лиам поцеловал тыльную сторону моей руки.
— Мы победили. Все кончено, — прошептал он мне.
— Это никогда не должно повториться, — прошептала я в ответ.
— Я знаю.
Я кивнула, но не могла говорить. Да, мы выиграли эту войну, и я была чертовски уверена, что это будет последняя война, в которой мы когда-либо сражались. Все должно измениться. Но прямо сейчас — прямо сейчас все, что меня волнует, это мой сын и муж.