Шэнь и Шан ‖ 参商 ‖ Shenshang

Глава 99. Ты хочешь убить его, но спросил ли ты об этом меня?

Глава 99. Ты хочешь убить его, но спросил ли ты об этом меня?

В конце концов, есть ли в этом мире божества и Будды?
Когда Чуньчи только вступил в буддийскую школу, он верил, что они есть.

В то время он искренне читал сутры, постоянно находился в молитвенном зале в одной позе, недвижимый ветрами и дождями, словно гора.
Многие новые ученики не были способны на такую непоколебимую твердость. Десять тысяч чжанов багровой пыли казались слишком соблазнительными, и любое малейшее искушение могло сбить с пути. Чуньчи родился в богатой семье, всегда имел все, что хотел, и не знал тягот и неудач. Когда он поклонился буддийской секте, его способности нельзя было считать выдающимися и даже наставники не возлагали на него надежд и не вкладывали свои силы. Тем не менее Чуньчи день за днем упорно шел к своей цели.
Совершенствование в буддийской школе требовало способности переносить одиночество. По сравнению с остальными направлениями буддисты практиковали еще более монотонно и однообразно: медитация, погружение в размышления, чтение сутры, чтение буддийских канонов, вечерний барабан, утренний колокол, медитация... и так без перерыва. Некоторые не выдерживали однообразия и покидали школу, некоторые отставали из-за недостатка способностей, лишь Чуньчи, шаг за шагом, размеренно, но уверенно продвигался вперед.

Он постепенно превзошел своих соучеников и даже шисюнов, что вступили в школу раньше него. В храме Ваньлянь строго соблюдалась иерархия старшинства, а у Чуньчи не было каких-то выдающихся историй, поэтому только спустя долгое время его статус и положение стали соответствовать уровню его совершенствования. Он наконец постепенно стал тем, под кем были тысячи, а над головой только один – его Шицзунь, Глава буддийского храма. Можно сказать, что в храме Ваньлянь он больше не нуждался в чьем-либо одобрении.
Его мастерство продвигалось семимильными шагами. Благодаря одаренности, каждая травинка, каждое дерево, летящий лепесток или падающий листок стали источником для сердца, открытого для восприятия истины. Он был искренне предан буддизму больше, чем кто-либо другой, но когда наступил момент разрушения его веры, этот крах убеждений ощущался гораздо мучительнее, чем для кого-либо другого.
Много лет назад, в начале лета, когда его Шицзунь Гуйе готовился почить в позе созерцания, он подозвал Чуньчи и спросил его насколько он понимает Дао Неба. Ответ Чуньчи был стандартный и не впечатлил Гуйе. Затем Гуйе спросил: какую цель буддисты стремятся достичь на протяжении всей своей жизни? Чуньчи ответил: стать бессмертным Буддой, чтобы вести за собой всех живых существ. Гуйе покачал головой, сказав, что в мире никогда не было божеств и Будд, и что все рассказы о вознесении и просветлении - ложь от начала и до конца. Чуньчи естественно не поверил. Хотя испокон веков совершенствующихся, ставших Бессмертными, было крайне мало, все-таки они существовали. Именно потому что путь Неба так труден, он закаляет волю совершенствующихся, делая их дух только сильнее.
Гуйе не стал объяснять дальше и передал Чуньчи пост Главы храма, наказав прославлять и возвеличивать Ваньлянь, больше не возвращаясь к той теме. Тем не менее этот разговор укоренился в сердце Чуньчи, постоянно тревожа его. Бесчисленное количество раз он перелистывал древние каноны в поисках доказательств вознесения Великих Мастеров, но находил лишь сомнительные легенды и предания о божествах и Буддах, которые находясь на устах у народа, были приукрашены или искажены и не являлись достоверным источником.
Самый близкий к тому, чтобы стать Буддой, Великий Мастер из храма Ваньлянь являлся Шицзунем Гуйе и, соответственно, Шицзу Чуньчи. Говорят, что когда он пытался постичь момент просветления Сюй Тяньцана, впал в безумие, остановившись на этой точке, будучи всего в шаге от Дао Неба. Он три дня и три ночи безудержно хохотал, пока не умер, истекая кровью из семи отверстий. Это был позорный момент в истории Ваньлянь, о котором внешнему миру лишь сказали, что наставник почил в позе созерцания, не упоминая истинных причин.