«Между строк»

Часть 7. Грани любви.

Эмма перевернула страницу, её взгляд задержался на очередной записи в папке, и сердце вдруг забилось быстрее. Она прочитала: "Луиза Эндикотт скончалась в возрасте 22 лет, 17 августа 1849 года. Её смерть стала трагедией для всех, кто знал её. Луиза была известна своей беззаветной преданностью делу, работая помощницей в доме для нуждающихся, где она помогала бедным и больным. В последние месяцы её жизни она ожидала ребёнка, но, к сожалению, роды оказались слишком сложными, Луиза ушла, так и не успев увидеть своего малыша." Эмма почувствовала, как её сердце сжалось от боли. 22 года — это была такая юность, такая нераскрытая жизнь полная возможных планов и надежд. Молодая женщина, которая так много дала другим, так много вложила в служение, и всё это оборвалось слишком рано. Но её мысль невольно вернулась к Джеймсу. Эмма задумалась о том, сколько было времени, когда они с Луизой могли познакомиться. Если она умерла при родах в 1849 году, значит, её встреча с Джеймсом могла быть всего несколько лет назад. Он писал о ней в своих письмах, о своей любви, которая так и не смогла быть осуществлена. Он ведь тоже был молодым, и, возможно, переживал те же чувства, что и она. Неужели это мог быть его ребёнок, тот самый, о котором никто так и не узнал? Эмма почувствовала, как её мысли начинают складываться в замысловатую, но болезненную картину. Эмма отложила газету и в задумчивости начала ходить по комнате, мысли не оставляли её. Всё больше вопросов возникало в голове, на которые она не могла найти ответа. Был ли это действительно его ребёнок? Или, может быть, Джеймс никогда не знал о её беременности? Как могло быть так, что Луиза не успела разделить свою радость с ним, если любовь между ними была такой сильной? И если она умерла, оставив ребёнка, что стало с этим малышом? Может быть, кто-то забрал его и вырастил в другом месте, или же он так и не выжил? Эмма остановилась у окна, взглянув на дождь, который всё сильнее барабанил по стеклам. В этом унылом, сером мире было столько неопределенности и боли. Как Луиза, так и Джеймс, скорее всего, имели в жизни такие моменты, когда они теряли что-то важное. Но, возможно, именно это неизбывное чувство утраты и привязало её душу к ним. Что-то неведомое тянуло её к их истории. Вдруг взгляд вновь привлекла фотография Луизы, на которой её лицо выглядело таким молодым, полным жизни и наивности. Эмма села за стол, выкладывая письма Джеймса, и снова начала читать его слова. Они казались такими личными, такими откровенными, что она чувствовала себя частью его истории. Джеймс писал Луизе с такой страстью, с такой нежностью, что было трудно представить, что между ними не было того, что они могли бы построить. Слова Джеймса были полны любви и горечи. Он не успел ей сказать всё, что хотел, и, возможно, именно эта недосказанность теперь преследовала его, как и её. Эмма взглянула на часы и осознала, что вечер уже почти наступил. В голове всё ещё звучали те самые вопросы, и, несмотря на усталость, она знала, что не сможет успокоиться до тех пор, пока не раскроет все тайны, кто был этот ребёнок Луизы? И что стало с Джеймсом после её смерти? Всё это обещало стать важным не только для понимания судьбы этих людей, но и для собственной жизни. Взяв с полки старый том, Эмма продолжила свои поиски, вглядываясь в страницы. Архивариус упомянул, что многие записи были утеряны, но она всё равно верила, что где-то, может быть, существует ещё хоть какой-то след, хоть маленькая подсказка, которая приведёт её к разгадке. Чем больше она углублялась в исследования, тем больше было очевидно, что эта история о Луизе и Джеймсе несёт в себе гораздо больше тайн, чем она могла себе представить. И среди этих тайн, возможно, скрывался ответ на её собственные вопросы. Письма Джеймса не могли быть последними словами в их истории. Эмма знала, что с их помощью можно узнать больше, возможно, даже разгадать то, что произошло после того, как Луиза ушла. Снова и снова девушка листала старые записи, вычитывая имена даты, отчёты. И вот, наконец, её глаза остановились на одном документе. В нём упоминался ребёнок, родившийся в доме для нуждающихся. Младенца забрали в приют, но больше никакой информации о нём не было. Эмма ощущала, как её сердце забилось быстрее. Ребёнок Луизы... Кем он был? Что с ним стало? В этой маленькой, но важной записи Эмма увидела надежду на ответ, который она так долго искала, она знала, что не может остановиться. Никакие преграды не могли её остановить. Она снова направилась к архивариусу, спросив — есть ли какие-либо записи о детях, усыновленных в этом приюте в те годы? Может быть, хотя бы одно имя осталось в списках? Архивариус посмотрел на неё, несколько удивлённый её настойчивостью, но, вероятно, понимая важность её запроса, он кивнул: — Подождите немного, я проверю, Эмма снова вернулась к столу и закрыла глаза, ощущая, как внутреннее напряжение нарастает. Всё, что она узнавала о Луизе, только углубляло её связь с этим прошлым, и теперь этот ребёнок, оставшийся без матери, казался центральной фигурой всей этой истории. Через несколько минут архивариус вернулся с длинным списком из нескольких бумаг. Он передал Эмме одну из них. - Это список приютов и усыновленных детей того времени, — сказал он, — но этот список не полон. Возможно что-то ещё сохранилось в других архивах, Эмма поблагодарила его и, с уже не скрываемым волнением, начала читать. В одном из разделов она заметила имя, которое сразу привлекло её внимание. "Эндикотта/ Ренделл" — это был не просто случайный список. Это был документа относящийся к ребёнку Луизы. Фамилия Джеймса стояло рядом с записью об усыновлении, и это заставило её сердце ёкнуть.