Шум вечеринки гулко отдавался в пустых коридорах школы. Старшеклассники собрались после занятий, чтобы как следует повеселиться, и атмосфера была в самом разгаре. Среди приглашенных был Никита — популярный парень, известный своим самоуверенным, порой даже дерзким характером. Откровенно говоря, Никита и не скрывал своей неприязни к людям, отличавшимся от него — особенно к тем, кого он считал "неправильными". Например, к Андрею.
Андрей же, спокойный и всегда дружелюбный, никогда не пытался скрывать свою ориентацию. Он давно понял, кто он есть, и просто жил, как ему нравилось, хотя за это часто приходилось терпеть унижения. Особенно от Никиты. Им никогда не удавалось подружиться, да и незачем — слишком разные.
Сейчас же оба парня оказались в центре внимания. На вечеринке вдруг начали играть в "правду или действие", и, как это часто бывает, правила быстро вышли за рамки обыденного. Когда очередь дошла до Никиты, его спросили, хочет ли он правду или действие. Он, с усмешкой, выбрал "действие", не подозревая, что его ждет.
— Поцелуй Андрея, — небрежно предложил кто-то из друзей, заставив всех рассмеяться.
Никита замер, ошарашенный. Он знал, что отказываться будет трусостью, и понимал, что этот поцелуй в шутку, для него ничего не значит. Однако мысль об этом вызвала у него тревогу, которую он раньше не чувствовал.
— Что, испугался? — тихо спросил Андрей, и в его голосе не было ни злобы, ни сарказма.
Это задело Никиту. Он встал, подошел к Андрею и, задержав взгляд на его спокойном лице, сделал глубокий вдох. "Всего лишь задание", — напомнил себе Никита и наклонился. Их губы встретились в легком, почти мимолетном касании, но внезапно в этом было что-то странно знакомое и одновременно новое. Никита ожидал отвращения, но вместо этого почувствовал что-то… совсем другое.
Он отстранился и заметил в глазах Андрея искру. Что-то в этом моменте изменило его представление о самом себе, вызвало неясные чувства, которых он не ожидал.
Молчание продолжалось всего секунду, но казалось вечностью. Потом Андрей улыбнулся.
— Не так уж и страшно, правда?
