1. Связать Змею Горынычу лапы и крылья.....
2. Набить Змею Горынычу морду.....
3. Добить Змея Горыныча до конца.
Это схема вязания игрушки, если что.
NNN
Группа Алекса называлась лаконично и грозно: "Shadows". Я, конечно, по этому поводу могла язвить сколько угодно, но народу нравилось. В том числе, и Полине, потому сначала она совсем не хотела мне помогать.
- Ева, ты просишь переступить через все мои идеалы!
- Неправда! - скорчила я свою самую умильную рожицу. - Я прошу тебя вспомнить о главном: помочь другу в час нужды!
- Да! - решительно закивала Поля. - И когда тебя похитят инопланетяне, я обязательно приду на выручку! Но почему ты просишь меня о ТАКОМ?!
- Потому что я не смогу сделать это одна. Я боюсь!
- Правильно делаешь! - ткнула в меня пальцем подруга. - За то, что ты тут придумала, по головке нас точно не погладят.
- Полиночка, - заканючила я. - Ты же не хочешь, чтобы на моем надгробии написали: "Ее бросила лучшая подруга"?
- Нет, - вздохнула брюнетка. Подумала, и добавила. - На нем напишут: "Ее лучшая подруга лежит чуть левее". Ладно уж, помогу, так и быть. Но учти: если после среды мне оформят инвалидность - это будет целиком и полностью твоя вина! Черт, и где то счастливое время, когда втравливать нас в неприятности было моей почетной обязанностью?..
Я криво ухмыльнулась: Поля была права. До знакомства с Алексом мне бы и в голову не пришло сотворить нечто подобное. Но чем дольше я прокручивала в голове свой план, тем сильнее хотела его воплотить. Да, было немного страшно. Хотя, чего уж там: я боялась до икоты, до трясучих коленок, до ледяного комка в желудке! И в то же время, я чувствовала себя героем. Рыцарем, шедшим в одиночку на злобного дракона. Пусть у меня были дряхлые латы и кривое копье, но моя гордость... то есть, доблесть вела меня к победе!
Именно с такими мыслями мы и подъехали к клубу "Домино" вечером дня "ИКС".
- Ты не передумала? - покосилась на меня подруга. Таксист бросил на нее возмущенный взгляд, мол: "Поздняк метаться! Думать надо было до того, как залезли в машину!"
- Нет, - я решительно тряхнула головой, подхватила свернутый трубочкой ватман, и первая выбралась на улицу. Огляделась. Клуб находился на окраине города. Убогое двухэтажное здание, чем-то похожее на трактир для дальнобойщиков: стойка с бородатым пузатым барменом, несколько бильярдных столов, много пива и контингент... ну, как бы так помягче выразиться... не всегда адекватный.
- Нас вынесут отсюда вперед ногами... - прошептала бледная Полина. Нет, она всегда была бледной - эта такой обязательный атрибут гота. Но сегодня ее мраморная кожа превзошла саму себя и стала отдавать легкой нездоровой синевой.
- Если что, сразу беги ко мне. Отобьемся.
- Ты что? - ахнула подруга. - Никакой магии, забыла?!
- Поля, глянь на меня! Ну, какая, к черту, магия? - Я подняла кулак и задорно (насколько могло получиться в такой ситуации, улыбнулась). - Так отобьемся.
- Сильно в этом сомневаюсь, - проблеяла Поля и кивнула на импровизированную стоянку возле клуба. То есть, на место, где по идее не должны, но стояли транспортные средства. Так вот - ни одной машины там не было. Зато было много-много-много мотоциклов.
- Идем внутрь! - я кашлянула и дернула подругу за рукав черного плаща с капюшоном, качественно скрывавшего ее целиком. Блин, еще немного, и паника грозила накрыть с головой. Как тогда делать то, зачем мы сюда явились?
Перебежками, словно страшась, что с неба вот-вот сорвется молния и обрушится на наши дурные головы, мы подбежали к дверям. Я быстро сунула охраннику деньги, поймала на себе его заинтересованный взгляд, натянула капюшон посильнее, и первая ступила в сильно прокуренное темное помещение. Там, на сцене уже бушевал мой младший братец со своей компанией.
"Готова?" - одними глазами спросила я подругу. Та неуверенно кивнула, и мы отправились на штурм сцены.
У самого возвышения толпа была особенно плотной. В основном - парни от семнадцати до двадцати шести лет, в коже, шипастых ошейниках, с экзотическими прическами и выпивкой в руках. Были и девушки, все сплошь брюнетки с щедро подведенными глазами и ярко-алой помадой. Полина многих знала, кое-кого - знала хорошо, и сейчас активно проклинала себя за податливость, а меня - за буйную фантазию. Ничего! Если все получится - нас почтут как героев. Главное, чтоб почитали не посмертно...
Наверное, хорошо, что мне не удалось рассмотреть "Shadows" до того, как мы подобрались к ним почти вплотную. Потому что выглядели они не просто устрашающе - на сцене отрывались демоны. Я подняла голову и едва не перекрестилась: Шурик в боевой раскраске выглядел, мягко говоря, эффектно. Кожаные брюки сидели как влитые, черная футболка подчеркивала развитую не по годам мускулатуру. Я аж присвистнула: фигасе, школьник! Сейчас, с подведенными глазами, браслетами, цепями и тяжелыми ботами на шнуровке ему можно было дать все двадцать пять.
И тут брат опустил глаза в толпу. Наши взгляды встретились. Я поняла, что мое время пришло.
- Хана тебе, Соколов! Я пришла по твою душу.
И резким движением сняла плащ.
Вы когда-нибудь видели, как шарахаются металлисты? Я раньше тоже - нет. Но вокруг нас моментально образовалась свободная площадка метра в полтора диаметром. Полина, тоже оставшаяся без плаща, замерла испуганным кроликом, но под моим осуждающим взглядом быстро вспомнила, что она, дескать, бесстрашный гот, прижала ладони к груди, зажмурилась и завизжала во всю глотку:
- Ня-я-я!!!
Жека крякнул и промахнулся мимо тарелок. У рыжеволосого гитариста инструмент вырвался из рук, и он не сразу смог его подхватить - так таращился на новых персонажей танцпола. Ну, я его понимала. Если бы в толпе металлистов вдруг образовались две разноцветные анимешницы - моя челюсть тоже оказалась бы на земле.
- Вау... - послышалось откуда-то сбоку. - А таких глюков у меня еще не было...
И только братец не сбился с ритма. Он все так же горланил песню, но при этом настолько выразительно сжимал стойку микрофона, что я помимо воли представила на ее месте собственную шею.
Ну, раз меня все равно ждала долгая и мучительная смерть, нужно было продать ее подороже. Грозно оскалившись в ответ, я, в синем парике, блестящем платьице с воланами, огромным бантом, разноцветных чулках и туфельках с шелковыми лентами, раскрыла над головой здоровенный плакат. Глаза у Алекса, кажется, почувствовали за собой необыкновенный потенциал к самостоятельной жизни и попытались выбраться за границы лица.
На ватмане, изукрашенном розовыми бабочками, большими сверкающими буквами было написано: "КАВАЙНЫЕ НЯШКИ". А в самом центре - аккуратно вырезанный групповой портрет "Shadows".
Я нахально улыбнулась, демонстрируя плакат всем желающим и чувствуя себя при этом полной идиоткой. Причем, идиоткой весьма недолговечной...
Песня закончилась. Мы с Полей дружно попятились, не забывая при этом радостным писком восхвалять музыкантов. Ну, Алекс же хотел оду в свою честь? Я старалась, как могла. Народ вокруг аж проникся: на нас реально смотрели как на раскаявшихся грешников. Немного страшненьких, чуток полоумных, но потенциально "своих".
Жаль, что братец концерт не оценил. Он мягко улыбнулся толпе, а потом, глядя мне в глаза, проурчал в микрофон:
- Объявляю пятиминутный перерыв.
И спрыгнул вниз.
Мгновение я чувствовала себя кроликом перед голодным удавом, потом Полина зверски цапнула меня когтями за руку и прошипела:
- Делаем ноги! Быстро!
Кивнула я уже на бегу. К центральному выходу было не пробиться, потому Полина, грозно зыркая по сторонам, и взглядом пресекая любую попытку нас остановить, понеслась к запасному. Алекс, улыбаясь и махая поклонникам, грозным олицетворением возмездия, потопал следом. Он, подлец, наслаждался охотой.
- Сюда! - шепнула подруга, выбегая на улицу и бросаясь в какой-то стремный переулок. Там горой возвышался здоровенный мусорный контейнер. Поля рванула к нему, как к родному, и меня утащила следом. Я и опомниться не успела, как оказалась прижата к грязному, плохо окрашенному железу.
- Найдет! - шепотом провыла, делая робкую попытку вырваться из рук подруги. От мусорки тянуло таким амбре, что глаза слезились.
- Не найдет! - отрезала Полина. - Сиди и молчи! - потом посмотрела на меня и добавила. - Хотя нет: молись! У тебя такое отчаяние в глазах: Боженька должен услышать!
А Шурик меж тем бродил совсем рядом. Для парня, с ног до головы обвешанного металлом, ходил он на удивление тихо. Не знаю, почему, но мне от этого становилось еще страшнее. Особенно, когда он где-то внезапно замирал и начинал шептать:
- Выходите, девочки. Я вам ничего не сделаю...
- Веришь ему?
- Ага, щас! У него же на роже написано: "МАНЬЯК"!
- Вот и я не верю... - Полина осторожно выглянула из-за бака. - Настырный, гад...
- Ал! - в дверях клуба показалась морда Жеки. - Ты куда урвал?
- На охоту за куклами...
- И чё, поймал кого-нибудь?
- Жека, ты дурак? - Шурик демонстративно поднял вверх пустые ладони. От двери послышался второй голос, несколько более флегматичный:
- А хорошие куколки. Та, которая синяя, - Мальвина. Я в детстве себе такую хотел.
- В детстве? - со смешком уточнил Жека.
- В том замечательном возрасте, мой пошлый друг, - ответил "философ", - когда начинаешь понимать истинную ценность красивой куклы.
Мы с Полиной переглянулись и одновременно хрюкнули.
- А вторую ты себе не хотел? Ту, у которой парик зеленый?
- Нет, - парень подумал и добавил. - Она утопленницу напоминает.
- Чего?! - обиделась Поля. Я буквально повисла у нее на шее, не позволяя подорваться на ноги.
- Нет, ты вообще слышала?! Эти гады не оценили наш косплей!
- Да ну что ты! - прорычала я в ответ. - Оценили так, что теперь главное под раздачу благодарностей не попасть!
- Эй, вы слышали?! - Алекс навострил уши и обернулся в нашу сторону. Мы с Полиной так и застыли, как в игрушке "Море волнуется раз...". Я даже моргать перестала - только по спине вдоль позвоночника медленно сползла капелька пота.
- Да, Ал, слышал! - Жека покосился на сцену и махнул рукой. - Возвращаемся! Там нас зовут!
- Я сейчас...
- Ал, пять минут прошло. Эти две дурынды давно слиняли, а в клубе нас ждет толпа нормальных фанов. Ты ведь знаешь, где свою Мальвину искать? Чё сейчас-то паришься?
Шурик посмотрел на друга, потом на мусорный контейнер (я прямо физически почувствовала его взгляд, прямо сквозь железный каркас и груду мусора внутри), кивнул и быстрым шагом скрылся за дверью.
Мы с Полиной дружно выдохнули.
- А теперь - бегом, пока у них выступление не закончилось! - приказала подруга, срываясь в резвый галоп. Я трясущейся рукой стянула с головы парик и бросилась следом. В собственное везение верилось с трудом.
Как оказалось - не зря. Уже на выходе со стоянки что-то словно коснулась плеча. Я замерла и резко обернулась. В дверях клуба стоял и приторно улыбался Алекс. Дождался-таки, зар-раза...
"Ты ведь знаешь, где свою Мальвину искать?" - вихрем пронеслось в голове.
- Поля... - осевшим голосом позвала я подругу. - Поля, можно я сегодня у тебя переночую?
Она проследила за моим взглядом, поежилась и кивнула:
- Можно. Но если он разнесет дом, виновата будешь ты.
Полина жила в спальном районе города, в подаренной родителями двухкомнатной квартире стандартной многоэтажки. Для одинокой девушки - вполне достаточная жилплощадь, хотя в ней и было всего пятьдесят метров. Располагалась квартира на первом этаже, потому там всегда было немного шумно и темно: от решеток на окна подруга отказалась категорически, но дикий виноград намертво облепил два первых этажа дома. А обереги по ее комнатам я в свое сама развешивала: от воров, от дурных соседей, от атаки стихиями (на случай, если дурные соседи все-таки попытаются затопить)...
Мы вошли в квартиру, когда на часах не было и половины одиннадцатого. Добирались по старинке - на такси, хотя Поля никогда не гнушалась прокатиться на зачарованной метле. Обычно я с удовольствием ее возила, но только не сегодня. Во-первых, бегать ночью по городу в поисках метлы совсем не улыбалось, тем более что рынки уже не работали, а хозяйственные магазины никогда не могли предложить качественный продукт. На полках лежала сплошная синтетика: долговечная, дешевая, симпатичная, но для полетов - совершенно непригодная. А во-вторых, летать хорошо, когда на тебе - черный комбинезон, а не платье Алисы из Зазеркалья. Поля, конечно, поворчала, но с доводами моего рассудка смирилась. Правда, не до конца:
- Слишком рано вечер закончился, - пробурчала она, не глядя бросая парик куда-то на шкаф. - Может, пойдем в бар, здесь за углом? Посидим, выпьем?
- Нет, подруга, - я хотела было снять туфли, но посмотрела на пол, содрогнулась и передумала. - Ты как хочешь, а я сегодня перенервничала. Мне бы в душ и баиньки.
- Вот трусиха!
- А сама-то?! Кто мне три дня спать спокойно не давал, в подробностях рассказывая, что со мной сделают твои друзья-готы за сегодняшний вечер? Я и правда едва от плана не отказалась, но... как же все хорошо закончилось... ай! Подруга, ты уборку сделать не хочешь?
Вместо ответа Полина сунула мне в руку сложенный вчетверо потертый лист бумаги:
- Пункт номер восемь в списке срочных дел.
Я осторожно, двумя пальцами, раскрыла листочек. Декларация независимости Штатов выглядела не такой старой.
- Сколько лет этому списку?
Поля ногой задвинула наши сумки в угол, под ящик с инструментами, чтобы они проход не загораживали, и отмахнулась:
- Не цепляйся к мелочам и не стой в дверях. Идем. В комнате не так грязно. Еще недельку с уборкой потянуть можно.
Я только головой покачала. Полина была личностью увлекающейся и многогранной. К сожалению, ни одна грань ее таланта не распространялась на ведение домашнего хозяйства. Как ни странно, сама хозяйка от этого не страдала, а вот ее многочисленные гости - еще как. В то время когда Поля гордо именовала квартиру "чертогами", гости обзывали ее "берлогой" и ходили сюда как на квест. Усесться на кактус, непонятно каким образом оказавшийся в кровати, сломать пальчик в мышеловке, попытавшись неосторожно схватить кусок заплесневелого сыра, ушибить ногу о гантели, аккуратно припрятанные в ворохе старой одежды - в этом доме такое было в порядке вещей. Я пока ни разу серьезно не пострадала, но в некоторые особенно захламленные углы даже мне, ведьме, заглядывать было страшно.
- Кушать хочется... У тебя в холодильнике что-то есть?
- Ева, ты не в тот дом постучала, - хмыкнула Поля. - Это у тебя запас продуктов на среднюю атомную войну, а у меня девиз: "Хочешь есть - попей водички". После того как Иван ушел, я перестала готовить. Кстати, в холодильнике есть морковка. Можешь погрызть.
- Милая, - улыбнулась я, вытаскивая оранжевый овощ. Хм, а ведь вкусно: сочный, сладкий... не котлета, конечно, но с голодухи - пойдет. - Иван не ушел. Он сбежал. И твое чудесное умение готовить - не следствие, а причина.
- Я сделала своего парня вегетарианцем. Он стал здоровее и должен был быть благодарным.
- Голодный тигр, потерявший за полгода тридцать кило живого веса, - это еще не кролик, - "блеснула" я остроумием, прожевала и, как бы, между прочим, поинтересовалась.- Кстати, что у тебя с Богданом?
- Братом твоим, да? - Полина упала на диван и вытянула над головой руки. - Думаешь, из нас получится хорошая пара?
Я задумчиво покосилась по сторонам:
- На счет пары не знаю, но если бы вас можно было соединить в один организм...
- Отойди от меня, доктор Франкенштейн! - в притворном ужасе отпрянула подруга. - Я всегда знала, что у тебя внутри живет сумасшедший ученый, и однажды он выберется на свободу!
- Да нет, ну ты представь! - я спустила на пол старый спальник с торчащей из ткани иголкой (кажется, его штопали) и присела на уголок дивана. - У него в избытке того, чего тебе так не хватает.
- Деньги?
- Женственность! А ему, кстати, очень не помешало бы то, что есть у тебя...
- Красота моя неземная? - с блаженной улыбкой "догадалась" подруга. Я хихикнула: в Полине действительно было что-то от милого гуманоида. В том числе - бессмертная вера в собственную идеальность.
Вот где-то так мы и проболтали до поздней ночи. В школу я на следующий день решила не ходить. Ну, зачем, в конце концов, мне биология с физикой? А так поброжу с Полиной по магазинам, накуплю всякой мелочевки для восстановления душевного равновесия, расслаблюсь...
Мы даже спать улеглись на одном диване, радостно предвкушая завтрашнюю прогулку. Правда, Поля тут же стянула с меня одеяло и пришлось устроить маленькую потасовку для возмещения "убытков", так что угомонились мы ближе к двум ночи.
Собственно, тогда и услышали этот странный звук.
- Что это такое? - испуганно протянула подруга, натягивая одеяло до подбородка.
- Понятия не имею! Это же твой дом!
На границе слышимости что-то натужно и безостановочно жужжало.
- У тебя скарабеи не живут?
- Ева, у меня квартира, а не слеп! - рыкнула Поля.
- Но это похоже на насекомое! Здоровенное, кусачее насекомое...
- Ладно, жди здесь, - сдалась хозяйка, понимая, что от меня в поисках жука толку не будет. Я их с детства просто до жути боялась. - Пойду, проверю...
Очень осторожно Полина выползла из-под одеяла, на цыпочках, замирая с каждым шагом, вышла в коридор и прислушалась.
- Ева... кажется, оно в твоей сумке...
И прежде чем я поняла, что же там может так активно жужжать, запустила по сумке утюгом. Хорошим таким утюгом, качественным. Не современным задохликом Tefal, а доставшимся еще от бабушки, по наследству. Тем самым, которым, даже не нагревая, можно хорошенько разгладить вещь, просто положив сверху.
Послышался слабый хруст и шум прекратился.
- Кажется, ты убила мой мобильный, - пробормотала я.
- Серьезно? - подруга зашуршала в сумке и вытянула пострадавшего. - М-да, действительно. Слушай, а тебе, и правда, названивали.
- Кто? - почти равнодушно уточнила я. Прикольно в последнее время с техникой получается: сначала скутер, теперь телефон...
Полина меж тем с интересом вглядывалась в побитый экран:
- Ну, держись, подруга, иду снизу вверх. Александр Соколов - два звонка.
- Фух, Слава Богу, что не взяла...
- Богдан Соколов - шесть звонков.
- А этому чего не спится? Может, у них действительно что-то случилось?
- Погоди паниковать, у нас есть победить. Егор Соколов - сорок семь звонков. Подруга, ты что, никому не сказала, что у меня ночуешь?
Я открыла рот, потом закрыла, моргнула пару раз и очень медленно покачала головой. Полина посмотрела на меня с явным осуждением:
- Ева, тебе всего шестнадцать, матери в городе нет. Твои братья, наверное, с ума от беспокойства сходят, - она снова опустила глаза на телефон. - Сорок семь звонков - один уж точно сошел.
- Но я никогда ни перед кем не отчитывалась. Маме было наплевать, где я ночую: у нас с нею другая связь.
- Вот только братьям этого не говори. И давай, звони домой поскорее, пока они, всей толпой, сюда не явились.
- Поздно... - прошептала я, четко слыша приближение тяжелых и до ужаса знакомых сапог.
- Елки зеленые... - тихо провыла в ответ подруга. У нее тоже был идеальный ведьминский слух.
В дверь заколотили с такой силой, словно пытались ее вышибить.
- Там звонок есть! - рявкнула Полина.
- Алло, Егор? - послышалось снаружи. - Да, я ее нашел. Скоро будем дома.
- Блин, ну почему именно он?! - в ужасе схватилась за голову я. - На свете двадцать миллионов террористов, а за мной явился именно этот! Подруга, что делать?
- Одеваться быстрее, - грозно ответила она. - Меня сейчас без двери оставят.
Я чертыхнулась, шустрой гусеницей втиснулась в узкое "анимешное" платье, гольфы и парик запихнула в сумку, ленты туфлей завязала вокруг щиколоток узлами. Уложилась в рекордные полминуты. Даже пожарные одеваются не так быстро.
- Слушай, совсем забыла. Последнее желание умирающего. Пойдешь со мной в поход на этих выходных?
- Если прямо сейчас уберешь от моего дома своего буйного брата - пойду!
Улыбнувшись, я чмокнула подругу в щеку, вздохнула как перед прыжком в ледяную воду, и распахнула дверь. Алекс медленно опустил руку, которой только что пытался пробить Полине непредусмотренное архитектурным планом окно. Второй рукой парень держал мотоциклетный шлем.
- Ну, здравствуй, блудная сестра, - мрачно усмехнулся он, глядя, как я прижимаю к груди сумку и в нерешительности топчусь на пороге. - Добро пожаловать в ад.
Вообще-то было страшно. Кто-то может подумать, что это смешно - когда на тебя с такой откровенной "страстью" смотрит и ухмыляется злобная харя и ты понимаешь, что не трогает она тебя только потому, что не хочет лишать себя удовольствия насладиться твоей медленной агонией где-то в другом месте. Алекс сейчас был так похож на демона, которым пытался выглядеть на сцене, что я невольно присмотрелась: а не проклюнулись ли у него рожки? Потому и пропустила момент, когда он ступил ближе и с размаху одел мне на голову шлем.
- Пошла!
- Сама любезность, - чуть слышно пробурчала я. Вместо ответа парень размахнулся и от всей широты своей гадкой душонки влепил мне по заднице.
- Ты! - подпрыгнула я на добрые полметра вверх. - Паразит...!
- На правах старшего брата, - оскаблился Алекс. - За испорченный вечер. А теперь - домой.
Мы вышли на улицу - я чуть впереди, постоянно оглядываясь и прикрывая сумкой пятую точку, Алекс следом, выразительно скалясь. Но к мотоциклу, припаркованному у подъезда, он подошел первым.
- Это не твой, - покосилась я на черного монстра. По характерной длинной передней вилке, узнала "чоппер". Никогда не любила такие мотоциклы - они напоминали больших страшных пауков.
- Мой в ремонте, - помрачнел Алекс. - Это отцовский. Садись.
Я осторожно умостилась сзади и крепко обняла парня за талию. Может, он, конечно, и мой враг номер один, но конкретно в этой ситуации - лучшая опора.
Уже набирая скорость, я крикнула, пытаясь переорать шум двигателя:
- А где твой шлем?
Алекс молчал, наверное, с минуту. Потом, не оборачиваясь, ответил:
- На тебе.
Не будь у меня слуха ведьмы - ни за что бы не расслышала.
А дома меня уже ждали. Егор стоял в дверях, серьезный и мрачный, до ужаса напоминающий Шварценеггера в "Терминаторе". Честное слово, у него даже челюсть так же выпирала!
- Ева, - строго сказала он. - Нам нужно серьезно поговорить.
Я с тоской посмотрела на закрывшиеся ворота. Да уж, серьезного разговора, кажется, можно было избежать, только если бы я прямо сейчас, прямо здесь взяла и умерла. Никакая другая отмазка не потянет...
Меня отвели на кухню, причем под конвоем. Видимо, боялись, что в последний момент я каким-то чудом умудрюсь сбежать. Не скажу, что я об этом не думала. Тем более что сотворить подходящее "чудо" было вполне мне по силам. Но уж больно напряженным выглядел братец. Не хотелось доводить его до белого каления, а то ведь вернуться-то все равно придется. Как бы потом еще и за побег не огрести.
- Садись! - велел Егор, указывая на поставленный в центр комнаты стул. Я сглотнула: Богдан сидел за столом, бросая на меня гневные взгляды и отстукивая пальцами гимн почившего с миром Советского Союза. Интересно, он на что-то намекал? Алекс поставил мотоцикл в гараж и вошел на кухню через боковую дверь. Уселся напротив, так, чтобы Егор, застывший надо мной карающей Немезидой, оказался к нему спиной, улыбнулся и явно приготовился внемлять. Я вздохнула, втянула голову в плечи и робко спросила:
- А если я попрошу прощения и пообещаю больше никогда так не делать, это поможет?
- Нет! - непреклонно скрестил руки на груди Егор. - Мы искали тебя два с половиной часа. Столько же ты будешь меня слушать!
- Кошмар...
- Ну, как ты могла, Ева?! Никому ничего не сказала! Ушла к подруге! О чем ты вообще думала?!
Ух, какой у него был выразительный взгляд! А лицо?! Это же маска невыносимой муки! С таким лицом можно собирать пожертвования у церкви: даже Скрудж МакДак не прошел бы мимо. Может, ему костюм жал в неприличных местах, но я от этих нервных восклицаний уже начинала беспокойно ерзать на стуле. Особенно глядя как Алекс ржет на галерке. И тут меня осенило! Можно ведь мучиться не в одиночку?
- Ну, почему ты не пришла домой?! - в очередной раз патетично взвыл Егор.
- Я от него пряталась, - тихо сдала я Шурика, и для пущего эффекта ткнула в него пальцем.
На кухне повисла нездоровая тишина. Даже Богдан перестал колотить по столу. А Егор так вообще повернул к брату пылающий взор и прошипел:
- Ты чего ее пугаешь?!
У Шурика брови поползли вверх, но ответить он не успел. Егор снова сконцентрировался на моей скромной персоне и заявил:
- Алекса бояться не надо! Он никогда тебя не обидит! Правда?!
- О, да-а... - выразительно протянул наш самый безобидный.
- Наоборот! Он всегда будет тебе помогать! Он же твой брат!
- Еще-е бы...
- Он же любит тебя!
Вот на этой фразе Алекса, кажется, слегка контузило. Я даже из-под руки Егора выглянула, чтобы полюбоваться картинкой: брат очень хотел что-то сказать, но только открывал и закрывал рот. А старшенький все голосил:
- Мы все тебя любим! Ты же наша единственная сестра. Мы так переживали! Мы все морги обзвонили, все больницы!..
И вот тут не выдержал Богдан:
- Ну, допустим, не "мы", а "я".
- Но зачем? - искренне удивилась я. - Меня меньше трех часов не было. Даже если бы что-то случилось, меня бы не успели доставить...
И осеклась под хмурым взглядом метросексуала:
- Вот и я задавал ему те же вопросы. Но Егор оказался настойчив, и вечер благодаря тебе, Ева, прошел очень интересно. Я обзвонил пол телефонного справочника, Алекс через десятые руки нашел твою подругу, а Егор нервничал за нас троих и спать никому не давал. Потому завтра мы с Алексом идем на третью пару, Егор на первую - у него там какой-то зачет, а ты, Евочка, в школу на семь. Потому что Егору в универ на девять, и только так он успеет тебя завести. Все понятно?
- Вот же... блин... - я бросила на Богдана возмущенный взгляд: он в ответ посмотрел строго и мрачно, эдакий судья, полностью уверенный в правильности вынесенного приговора. Хм... - А я, между прочим, еще хотела о тебе с Полиной поговорить!
Богдан нахмурился сильнее, подумал и сдал позиции:
- Ладно, забудь. Я сам тебя завтра отвезу, на девять.
- Эй! - воскликнул Егор. - А как же методы воспитания?
- Уверен: она все поняла. Ты ведь больше так не поступишь?
- Нет! Конечно, нет! - подпрыгнула я. - Можно идти?
Егор скорбно опустил голову. Кажется, в его подготовленной речи было еще минут сорок пламенного монолога, но я уже послала всем воздушный поцелуй, схватила сумку и ускакала к себе. Далеко, правда, убежать не получилось.
- Э й! - Алекс догнал меня у самого порога. Я насупилась:
- Мы ведь уже закончили.
- Нет, милая, - проурчал он. - Мы закончим, когда я скажу.
Очень захотелось ему врезать, но вместо этого я улыбнулась и проворковала:
- Я сейчас заору, и следующие полночи Егор будет вычитывать уже тебя.
- Не заорешь, - шагнул вперед Алекс. У меня в голове пронеслось паническое: "Слишком близко!" и ладони сами собой прижались к груди. - Боишься? - чуть хрипловатым тоном прошептал "братец".
- Шурик, не доводи до греха, - прошептала, внезапно соображая, что и мой голос как-то подозрительно сел. - Чего тебе надо?
- Я еще не поблагодарил тебя за выступление.
- Ой, ну что! - язвительно изогнула я бровь. - Это совсем необязательно!
- Нет, деточка, - продолжал урчать парень уже практически мне на ухо. - Ты ведь так старалась. Я просто не могу не ответить тем же. Мальвины, правда, из меня не получился, но я придумаю что-то другое. Не сомневайся: этот сюрприз ты запомнишь надолго.
- Ага, - вжимаясь в стену, буркнула я. - Прямо вся в нетерпении. Попутного ветра в твою горбатую спину...
- Рад, что заинтересовал. Да и... вот, держи, - он бросил мне в руки старый угловатый телефон. - Nokia. Неубиваемая вещь.
- Откуда он в этом доме? - ошарашено спросила я. Черно-белый крошечный дисплей, отсутствие полифонии, кнопки почти все стерты, царапин на корпусе столько, словно им в свое время бетонный столб полировали.
- Это запасной, - улыбнулся Шурик.
- Ему уже лет триста, наверное.
- Где-то так и есть. Он пережил три Motorola, два Samsung, немеряное количество Sony Ericsson - их, почему-то очень любит Богдан, и даже один Iphone. Уникальная вещь. Я бы сказал: "береги его", но он в этом не нуждается.
Я взвесила телефон в руке - действительно, классная штука. Положишь в сумку, и не один вызов не пропустишь: вибрирует так, что комната ходуном ходит. А еще - если хорошенько прицелиться и размахнуться, им запросто можно отбиться от врага.
- Егор сказал, чтобы ты его из рук не выпускала. Он хочет всегда знать, где ты находишься.
- Его бы энергию, да в мирное русло, - пробурчала я. Алекс криво улыбнулся, засунул руки в карманы и, как ни в чем не бывало, отправился к себе, шепнув на прощание:
- Спокойной ночи, с-сестренка.
Я проводила его хмурым взглядом, вошла в комнату, прикрыла за собой дверь и тут же набрала Полину.
- Алло? - сонно ответила она. - Ты как, Ева? Жива?
- Да. Но завтрашний поход по магазинам придется отменить. Я, типа, под домашним арестом.
- Сбеги, - я прямо увидела, как Поля равнодушно пожимает плечами. - Ты - подросток, тебе можно.
- Да ты знаешь, - задумчиво поскребла я в затылке. - Как-то не хочется.
- То есть?
- Ну, рисковать не хочется. Они тут просто в бешенстве были, вся троица. Не хочу, чтобы меня под замок посадили аж до маминого возвращения.
- Ты же ведьма, Ева. Чего ты выдумываешь? Какой замок? Вроде он смог бы тебя удержать...
- Да ладно, Поля. Новая семья - не хочу сразу воевать. Пускай перебесятся. Пойдем на следующей неделе, ок?
- Ну, как скажешь, - зевнула подруга.
- Про пикник только не забудь.
- Обычный пикник? Или с выживанием?
- Хм... - задумалась я. - Три старших брата и Оля... Боюсь, обычный.
- Скукотища... Ладно, пока.
И Поля отключилась. А я села на кровать, погладила Диплодока, опустившего голову мне на колено, и задумалась.
То, что я сказала подруге, было не совсем правдой. Удержать ведьму домашним арестом? Не смешите мои тапочки! Я бы даже ругаться не стала - просто ушла и вернулась бы так, что никто и не заметил. Обвести вокруг пальца тройку смертных? Легко! Было бы желание. Только его-то как раз и не было.
Я никогда прежде не жила в такой семье. Обо мне никто никогда вот так не беспокоился. Мать знала, когда я в порядке, а когда - нет. У нас кровная связь, и если кому-то действительно нужна помощь, нам об этом становится известно сразу. Но шестнадцатилетней школьнице не так часто угрожает смертельная опасность. А раз так - зачем маме лишний раз переживать?
У Соколовых семья была другая. Сумасшедшая, конечно, и, наверное, годам к пятидесяти я тоже стану чокнутой на всю голову, но это приятно, когда о тебе волнуются, когда ищут и когда ругают за то, что ты не позвонил домой. Я бы не сказала этого Полине, да и себе самой признаваться не хотелось, но, кажется, я попала. Егор, подлец, своим нытьем пробудил совесть. И пока с ней не договоришься, придется побыть послушной сестрой.
Ну, почти для всех братьев. Потому что когда речь заходила об Алексе даже моя совесть предпочитала заткнуться и притвориться беззубой.
