Story - кадр 18+

День-J2

Иногда мне кажется, что за десяток лет прожитых вместе, я выучил тебя и ты передо мной, словно раскрытая книга на ладони. А иногда, я смотрю на тебя будто бы со стороны (хотя и так со стороны, но я не о том). Вот взять к примеру хотя бы то, как мы посыпаемся, когда вместе. Где бы это ни было, в Ванкувере ли, в Остине, в Сиднее, в Риме - ты всегда просыпаешься одинаково. Долго-долго выныриваешь из сна, бормочешь глухо ругательства и зарываешься в подушки, прячась от меня и солнечных рассветных лучей, к которым я тебя ревную больше всех на свете. Я бужу тебя, лезу под одеялом требовательными ладонями, покрываю мокрыми поцелуями каждое открытое местечко на коже и прошу вставать: "Давай, Дженс, нам на съемки надо" или "Вставай, родной, мы снова в городе N и нас ждет тысяча фанатов на конвенции". И так каждый день. Я не могу сказать, что меня это злит или раздражает, наоборот, я люблю ловить каждое мгновение, наблюдать как ты просыпаешься, как ставишь босые ступни на прохладный пол у кровати, как борешься с остатками такого желанного сна. Я прижимаюсь к тебе сзади, обнимаю за плечи и целую: это мое обещание горячего крепкого кофе. Пока я его варю, я думаю, что ты уже принял душ и перерываешь гардероб в поисках подходящей одежды, но когда я захожу в спальню, ты лежишь поперек кровати, твои руки раскинуты в стороны, а ноги всё так же на полу. "Я уже встал", - говоришь ты совсем не сонным, но с присущей тебе ранней хрипотцой в бархатном голосе. Я усмехаюсь тихонько, обзываю тебя соней и вручаю вожделенный кофе и иду тренироваться. Поразительно, но как только я возвращаюсь с пробежки, ты уже почти собран, и спустя некоторое время Клиф нас везет по делам.

А несколько лет назад в наших с тобой утрах появилось кое-что новое. И каждый раз в эти моменты я смотрю на тебя и словно вижу впервые. Тебя, детей, тебя вместе с детьми. Я никогда не ловил себя на мысли, что хотел их, хотел иметь их /с тобой/, но когда в нашем доме появились маленькие топочущие ножки, это стало само собой разумеющимся.
Будильник еще не звонил и солнце прячется за занавешенными шторами, но я уже не сплю и знаю, что и ты тоже. Ты обнимаешь меня со спины, дышишь мне ровно между лопаток и наслаждаешься последними тихими секундами.
С недавних пор, топочущих пар ножек стало три и мы с тобой тихо-тихо ждем, когда двери нашей спальни распахнутся и в комнату ворвутся три маленьких торнадо. "Па! Па! Папа! Папочки!", - голоса наших детей смешиваются и мгновенно затихают - дети видят, что мы не шевелимся. Шеп первым делает осторожный шажок в нашу сторону и ты каким-то невероятным образом взлетаешь с постели, рычишь, как злой волк и шутишь обещаниями съесть тех, кто нарушил наш сон. Я открываю шторы и дети видят, чувствуют игру, и мгновенно срываются с места. Они запрыгивают на нашу кровать и громко звонко смеются. Птичка Джей залазит на меня и целует в колючие щеки, смеется в унисон гогочущим ребятам - ты щедро одариваешь их щекоткой.

Есть в этом какое-то волшебство, потому что в такие утра мой злобный утренний Эклз исчезает, словно и не бывало, а на его месте появляется невиданный зверек: добрый, ласковый отец. Я вижу, я знаю, что ты счастлив не смотря на усталость, на шесть утра, на дикое желание проспать как минимум неделю.

В такие моменты я всегда понимаю, что все сделал правильно.