Вельветовый кролик (Как игрушки становятся Настоящими)

Вельветовый кролик

Вначале Вельветовый Кролик был действительно великолепен: он был толстым, каким и должен быть настоящий кролик, у него была мягкая бело-коричневая пятнистая шкурка, настоящие длинные усы из ниток, а уши, изнутри, были подшиты нежно- розовым атласом. В то рождественское утро он сидел, втиснутый в чулок Мальчика поверх всех подарков, как украшение, как корона... Это было восхитительно!

В чулке были и другие замечательные вещи: орехи и апельсины, и игрушечный поезд, и шоколадные конфеты, и заводная мышка... Но Кролик был самым лучшим! В течение двух часов Мальчик обожал его... Но потом дяди и тёти пришли на обед, принеся много ярких блестящих свертков, и среди хруста оберточной бумаги в захватывающем процессе рассматривания новых подарков Вельветовый Кролик был забыт.

Долгое время он жил в шкафу в Детской, и никто особо не вспоминал о нём. Он был застенчив, поскольку сшит всего лишь из вельвета, и многие более дорогие игрушки обходились с ним пренебрежительно .Механические игрушки были очень высокомерны и смотрели сверху вниз на каждого. Они были полны современных идей и притворялись, будто бы они Настоящие. Моделька лодки , которая прожила два сезона и потеряла большую часть своей краски , переняла их тон и не упускала возможности упомянуть о своём такелаже в технических терминах. Кролик не мог претендовать на то, чтобы быть моделью чего-либо, так как не знал, что существуют настоящие кролики. Он думал, что все они набиты опилками, как и он, и понимал, что опилки - вещь устаревшая, и не может быть упомянута в современных кругах. Даже Тимоти, деревянный лев, который был сделан солдатами-инвалидами, и должен был бы иметь более широкие взгляды, важничал и делал вид, будто связан с правительством. Среди всех них бедный маленький Кролик поневоле чувствовал себя незначительным и обыкновенным, и единственный, кто был к нему добр, был Кожаный Конь.

Кожаный Конь жил в детской дольше всех остальных. Он был такой старый, что его коричневая шкура была в залысинах, швы проглядывали, а большинство волос из хвоста были вытащены для того, чтобы сплести бусы. Он был мудрый, так как видел, что успех механических игрушек превращался в хвастовство и чванство, и что вскоре у них ломались основные пружины и их выбрасывали. Он знал, что они всего лишь игрушки, и никогда не станут ничем другим. А Волшебство Детской было загадочным и прекрасным, и только те игрушки, которые были старыми, мудрыми и опытными, как Кожаный Конь, понимали его хорошо.