Любимый братик | Редактируется

Глава 12.

От лица Дмитрия.

Вот идиот, придурок...

Зарывшись руками в волосы и через одинаковые промежутки времени оттягивая их, я прислушивался к еле слышимому дыханию девушки, которая сейчас, по МОЕЙ вине, была полужива. Доктора возились с ней целую ночь и лишь тогда, когда я уже хотел бросить всё к чертям и раскрыть себя, побежать к родителям и сознавшись, попросить быть рядом с ней, они вышли друг за дружкой и оповестили нас, что она в полном порядке и должна вскоре очнуться.

ДА?! Скоро?

Просидев рядом с ней несколько дней, родители почти лишились надежды и попросив меня остаться рядом с ней, уехали по делам.

Помотав головой, дабы заставить себя не уснуть, я вскочил на ноги и стал измерять комнату шагами. В голове до сих пор не могло уложиться то, что лишь признавшись ей в своих чувствах, Роуз сбежала и заблудилась в лесу. Не только потерявшись, но и заставив меня потерять всякую надежду на то, что и она испытывает те же чувства.

- Роуз, почему ты бросила меня?

В комнату забежал доктор Селвик и быстро записав что-то в свой блокнот, он кивнул мне.

- Здраствуйте, мистер Беликов,- деликатно обратился он ко мне, протягивая свою руку, которую я тут же пожал. Человеком он был интересным и иногда доставучим, но всегда имеющим первым завести разговор. Волосы, которые всегда находились в бесформенном состоянии, были практически белого цвета. Невысокого роста, но привлекающий взоры других людей не этим, а необычного цвета глазами - тёмно-зелёные, и ослепительной улыбкой.

- Есть что-то новое? - поинтересовался я, надеясь на то, что хотя бы сегодня появятся добрые известия - И сколько раз повторять? Зови меня Димой.

Покачав головой и положив мне руку на плечо, подбадривая, он убежал, ссылаясь на то, что у него много дел на работе. Пожав плечами, я присел на краешек кровати.

- Когда же ты вернёшься?

***

Мой слух уловил неприятный звук прямо возле уха и мне пришлось закрыть уши, чтобы не слышать громкое пиликанье. С трудом разлепив глаза, я увидела чисто белый потолок. Больница? В горле неприятно першило, а в голове был такой сумасброд, что я даже не могла ничего вспомнить.