Второй шанс (фанфик по аниме "Тетрадь Смерти")

Пролог.

Рюк предупреждал его. После того, как человек начнет пользоваться Тетрадью Смерти, он не сможет попасть ни в ад, ни в рай. Его ждала пропасть. Гнетущая, тесная пустота. Он не мог чувствовать ни запаха, ни вкуса, даже мысли путались в этом ужасном месте. Единственное, что он мог ощущать - это пустота.

Тем не менее даже в этой пустоте Лайту удавалось цепляться за единственное воспоминание, теплящееся в его сознании. За воспоминание об Эле.

Да, он помнил своего достойного противника и лучшего друга. Эл был последним, кого Лайт видел на этом заброшенном складе перед тем, как умереть. Конечно, это была иллюзия, банальная галлюцинация, рожденная умирающим мозгом. Может, глубоко в подсознании он ощущал свою вину и даже жалел, что так поступил с детективом, но при жизни он не мог этого сказать. Гордость душила эти зарождающиеся слова.

Как бы иронично это ни звучало, человек, который посадил его за решетку на долгие месяцы, который приковал его к себе наручниками, который только и ждал момента сдать своего главного подозреваемого под трибунал, сейчас поддерживает в Ягами Лайте последние проблески разума. Кроме образа Рьюзаки, Лайт и правда почти ничего не помнил. Стоило юноше закрыть глаза, как яркий образ вставал перед глазами. Черные, как смоль, непослушные волосы привычно растрепаны, под глазами - залегшие мрачные тени, длинная белая футболка и мешковатые синие джинсы. Все так, как осталось в его памяти. Лайт молча смотрел, как фигура вдруг сдвинулась с места и забралась на внезапно появившийся стул, усевшись в свою излюбленную странную позу. Детектив приставил большой палец к подбородку, его губы вдруг зашевелились. Он что-то говорил, но Ягами не слышал ни единого слова. Что за черт?

Лайт вдруг почувствовал, как его резко передернуло. Он распахнул глаза и с ужасом заметил, как его тело мигает, будто перегоревшая лампочка. Тело светилось насквозь, то гаснув, то снова вспыхивая. Юноша в панике зажмурился, яростно протер глаза кулаками, а когда вновь открыл их, то замер на месте. Он исступленно смотрел прямо перед собой. Место было до ужаса знакомым. Лайт стоял в той же комнате, где погиб Эл. Юноша нервно сглотнул, сделал глубокий вдох и уставился на свои руки, которые больше не светились.

- Лайт-кун?

Парень поднял глаза и увидел Рьюзаки, который сидел на своем месте за огромным монитором. Лайт удивленно поднял брови, таращась на детектива:

- L... Как...?

Рьюзаки усмехнулся:

- Я рад, что ты что-то помнишь. Был 67%-ый шанс, что ты забудешь все после смерти.

- Что происходит? - Лайт нахмурился. - Я не мог попасть ни в ад, ни в рай. Так где я?

Эл вел себя непринужденно:

- Ты выглядишь нормальным, - одобрительно кивнул детектив и протянул руку к внезапно появившейся тарелке с клубничным чизкейком. Он будто назло тянул время.

- Это ты... - вдруг осенило Ягами. - Это ты создал это место. На самом деле, я все еще в пустоте между адом и раем.

- Верно, Лайт-кун, - кивнул Эл, слизывая с пальцев клубничный джем, - я давно ждал тебя. Сразу было понятно, что ты не попадешь на небеса.

- Но ты-то попал в рай.

- Разумеется, - фыркнул Эл, - я много раз тебе говорил, что выбрал правильный путь к справедливости.

Лайт раздраженно стиснул кулаки и скрестил руки на груди:

- Ты тут для того, чтобы позлорадствовать? Если так, то я вернусь обратно в пустоту.

Эл вздохнул и покачал головой:

- Ты так плохо думаешь обо мне, Лайт-кун.

- Тогда зачем ты здесь? - нетерпеливо спросил юноша.

- Я пришел с предложением, - спокойно ответил Рьюзаки, смакуя аппетитный чизкейк. - Если ты сделаешь все так, как надо, то сможешь обрести покой на небесах.

Лайт изумленно поднял брови:

- Как? Это возможно? Что мне нужно будет сделать?

Рьюзаки снова облизнул пальцы, с тоской глядя на пустую тарелку, и крутанулся на стуле, оборачиваясь лицом к парню:

- Возможно. Для этого тебе придется пройти тест. Но этот тест на нравственность, которой, к сожалению, так не хватает Лайт-куну.

- У меня все в порядке с нравственностью.

- Нет, - резко отрезал Эл, ухмылка сошла с его губ, - если бы у тебя с ней все было в порядке, то ты бы попал в рай, а не я.

Лайт начинал выходить из себя, он со всей силы ударил кулаком по столу и с ненавистью посмотрел на Эла:

- Это бред. Даже если у меня и есть шанс выбраться отсюда и попасть на небеса, почему именно ты мне об этом говоришь? Ты должен ненавидеть меня! Я убил тебя!

Эл одарил Ягами холодным взглядом и язвительно выплюнул:

- Я помню, кто убил меня, Кира-кун. Я бы не советовал тебе повышать голос, ибо я единственный, кто вызвался тебе помочь. Остальные не хотят иметь с тобой ничего общего.

Лайт замер, осмысливая его слова, затем медленно опустился на свой старый стул рядом с Элом. Детектив продолжил:

- Мне пришлось постараться, чтобы явиться сюда и просто взглянуть на тебя. Может, ты не в курсе, но на земле уже прошла добрая сотня лет с тех пор, как ты умер. За все те добрые дела, что я совершил при жизни, мне дали возможность помочь тебе.

- Мне очень жаль, - тихо сказал Лайт.

- Неправда. Кире никогда ни о чем не жаль.

Лайт открыл было рот, чтобы съязвить, но вовремя осекся:

- Я... Я не понимаю, зачем тебе все это. Ты ведь знаешь, что я был Кирой... У меня нет ни одного логического предположения, почему ты решил мне помочь.

- Верно, - кивнул Эл, глядя на парня, - но, если честно, я извлеку из этого выгоду.

- Что? - Лайт недоуменно взглянул на сыщика. - Какую?

Рьюзаки обхватил колени руками и положил на них острый подбородок, не отрывая глаз от Ягами:

- В раю было пусто без тебя.

Глаза юноши широко распахнулись от удивления. Он секунду смотрел на серьезное лицо детектива, затем нервно усмехнулся:

- Ну конечно, ага. Ты уверен, что ты все-таки попал в рай, а не в ад? Кажется, у тебя помутнение...

- Лайт-кун - мой первый друг. И мне одиноко без него в раю. Это единственная причина, по которой тебе дали второй шанс прожить ту жизнь.

Шестеренки в мозгу Ягами будто снова завелись. В голове созревали нехорошие мысли.

Я могу воспользоваться ситуацией, чтобы, наконец, стать Богом. Если Эл поможет мне вернуться к жизни, то все, что мне нужно сделать, это добраться до Тетради Смерти и тогда...

Вдруг вилка, лежащая на столе, под гневным взглядом Рьюзаки взлетела вверх и со всей силы ударила Ягами Лайта по лбу. Парень зашипел от боли, потирая ушибленное место:

- Больно же! За что?!

- Мне не понравилось выражение твоего лица, - монотонно ответил Эл и склонил голову, приставив большой палец к губам. - Когда Кира взволнован, его глаза прищуриваются. Так что прежде, чем ты начнешь обдумывать все свои коварные планы по захвату мира, я должен рассказать тебе кое-что, касающееся твоего возвращения.

Лайт мысленно выругался. Совсем потерял контроль над эмоциями, теперь у него все на лице написано. Но слова Эла насторожили юношу, и он откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди:

- Ну, что я должен знать?

Эл криво усмехнулся:

- Эта новая жизнь будет гораздо сложнее, чем твоя прошлая, Лайт-кун. У тебя будет другая семья, тебя не будут баловать. В отличие от других душ, твоя за все это время никак не изменилась, ибо ты застрял в пустоте, и это значит, что твоя внешность останется той же, что и раньше. Разумеется, ты ничего не будешь помнить ни о своей прошлой жизни, ни о Тетради Смерти. Но в один определенный момент ты все же столкнешься с Тетрадью. Если ты снова воспользуешься ей, Лайт-кун, то ты трагически погибнешь, а твоя душа просто-напросто исчезнет. Тебе уже никто не сможет помочь.

- Но если я останусь тем же, то не устою и использую Тетрадь!

- Есть одно "но", - Эл внимательно посмотрел на Ягами. - Я тоже получил право на реинкарнацию с теми же данными, что и при жизни. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты не совершил тех же ошибок.

- То, что я первый нашел Тетрадь Смерти и принес с помощью нее справедливость в тот грязный мир, не было ошибкой.

Рьюзаки вздохнул и опустил голову:

- Я уверен, Лайт-кун, после того, как ты и твоя душа обретете тело и свежий ум, ты поменяешь свое мнение.

Не думаю, что что-нибудь изменится. Если я что-то решил, то не отступлюсь от этого. Как только Тетрадь Смерти попадет ко мне в руки, я снова убью тебя, Эл.

- Как думаешь, Эл, каковы мои шансы?

- Я думаю, что вероятность того, что ты попадешь в рай, равна около 2,4%.

Лайт фыркнул:

- Всего-то? Если вероятность так мала, зачем тебе эта головная боль?

- 2,4% всё же больше, чем ноль, а пока есть хоть какой-то шанс все исправить, то за него нужно хвататься. Это лучше, чем сидеть сложа руки.

Лайт исподлобья глядел на детектива. Он недоумевал, почему Эл так заботится о нем. Рьюзаки глядел своим пронизывающим, глубоким взглядом, словно видящим людей насквозь. Юноша быстро сдался и отвел глаза, о чем тут же пожалел. Взгляд скользнул по огромному экрану, на котором, как и на всех остальных, горело два слова: " Данные удалены". Ягами нервно сглотнул и опустил глаза, невольно взглянув на стул, с которого рухнул великий детектив, встретив свою смерть. Здесь все напоминало тот день...

Тихий монотонный голос Рьюзаки прервал воцарившуюся тишину, не переставая сверлить Ягами взглядом:

- Лайт-кун, ты расстроен? Это потому, что ты не можешь понять смысл моего плана?

- Я убил тебя, - пробормотал Лайт, упорно глядя в сторону.

- Да, - кивнул Эл, чуть склонив голову, - и мне всегда было интересно, был ли Лайт-кун счастлив после моей смерти?

Ягами нахмурился, приподняв голову и одарив детектива тоскливым взглядом:

- ... Кира был.

- Лайт-кун и есть Кира.

Ягами помедлил, затем откинулся на спинку кресла и кивнул. Лгать уже было бессмысленно.

- И еще... Те, кто когда-либо касались Тетради Смерти в прошлой жизни тоже пройдут через это испытание и так же смогут получить второй шанс. Возможно, вы даже пересечетесь.

- Моя старая семья... Я тоже могу с ними пересечься?

- Да, но вас ничего не будет связывать.

Лайт вздохнул:

- Ясно. Так когда мы сможем... вернуться?

- Когда переступим порог этой комнаты.

Ягами поднялся на ноги и оглянулся. Он увидел большую алюминиевую дверь, ту же, что и всегда. Неужели за ней скрывается настоящий мир, где он сможет снова стать человеком?

Эл тоже встал и сделал несколько шагов по направлению к двери, небрежно сунув руки в карманы мешковатых джинсов:

- Как только мы покинем эту комнату, наши воспоминания исчезнут и начнется новая жизнь. Буквально с чистого листа.

Лайт кивнул и почувствовал, как пересохло в горле. Он нервно сглотнул и шагнул к двери, останавливаясь в паре сантиметров от нее. Эл стоял рядом.

Я наконец покину эту пустоту. Эл может дать мне новую жизнь, но ничего ведь не изменится. Я снова столкнусь с манящими чарами Тетради Смерти и чем быстрее, тем лучше. Я снова продолжу очищать этот грязный мир от преступности. Я продолжу дело Киры.

Никто из парней не двигался, молча глядя на дверь. Ягами искоса поглядел на детектива, внимательно вглядываясь в его точеный профиль. Как это парадоксально: Лайт сделал все, чтобы убить Рьюзаки, в то время как Рьюзаки сделал все, чтобы спасти душу Лайта. Эла можно было назвать дураком, но это было далеко не так. Эл был гением и единственным человеком, заслуживающим уважение Ягами.

Рьюзаки медленно протянул руку к дверной ручке, когда Лайт неожиданно спросил:

- Разве ты не ненавидишь меня?

Темноволосый детектив замер, держа руку над дверной ручкой. Лайт поджал губы, мысленно ругая себя за вырвавшийся бессмысленный вопрос. Зачем он спросил? Ведь стоит им переступить порог, как все воспоминания исчезнут... Но Лайт хотел услышать ответ. И он хотел бы услышать его от L.

- Я ненавижу всё то, что творил Кира. Я не ненавижу тебя, Лайт-кун. Я верю, что ты можешь исправиться, - Эл вдруг улыбнулся и слегка надавил на ручку, не отрывая глаз от растерянного Ягами. - Это правда, Лайт-кун, ты мой первый лучший друг, но я очень долго думал и пришел к выводу, что мои чувства к тебе намного глубже и сильнее, чем просто дружеские.

Лайт приоткрыл от удивления рот. Он так и не понял, что детектив имел в виду, когда Эл резко повернул ручку и толкнул дверь. Их тут же ослепил яркий белый свет и все вокруг начало таять, растекаясь в неясные формы.

Лайт стоял в полном шоке, широко распахнув глаза и опустив руки. Нет, его не удивил ни странный неестественно яркий свет, ни то, что все вокруг стремительно исчезает. Нет, его шокировали последние слова, брошенные расплывающимся в этом свете Рьюзаки:

"Я люблю тебя".

И все исчезло.