Порой, чтобы стать счастливым, нужно через многое пройти. Пережить обрушившуюся тонну невзгод и печали. Принять непростые решения. Но никогда нельзя опускать руки. Всегда нужно бороться, никогда не сдаваться!
- Милая, поторопись, мы опаздываем! – послышался низкий мужской голос.
- Еще пять минут! – пытаясь унять дрожь в голосе, отозвалась Т/И.
Девушка сидела на кафельном полу в ванной и была готова разрыдаться от горечи и отчаяния. В который раз тест на беременность показывал отрицательный результат. Два года....Два года они с Дженсеном женаты. Счастье было безграничным и все казалось таким осуществимым. Но вскоре после перенесенного тяжелого заболевания врачи ошарашили ее страшной новостью: «Возможно, Вы не сможете иметь детей!». И мир рухнул...ее маленький мир разлетелся на куски. На смену счастью, беззаботности и легкости пришли боль, отчаяние и страх. Страх того, что ей никогда не испытать всех прелестей материнства...и страх потерять самого дорогого человека на земле. Дженсен. Такой благородный, добрый, нежный и заботливый. Он был идеалом в ее понимании. Иногда он вел себя словно маленький ребенок, беззаботно дурачась и шутя. Но когда ей было необходимо, он с легкостью превращался в настоящего «волка», готового защитить беспомощное создание, стать каменной стеной и опорой для своей семьи. Они любили друг друга, безумно любили. До дрожи в коленях. Так истинно, нежно, предано и верно. Он всегда успокаивал, говорил, что они справятся, что будут бороться и все преодолеют. Вместе. Вдвоем. Но Т/И видела, какими глазами он смотрит на молодых родителей, гуляющих с колясками в парке, с каким трепетом относится к чадам четы Падалеки. И она с ужасом понимала, что никогда не сможет дать ем у то, о чем он мечтает больше всего – настоящую семью, с топотом маленьких ножек по утрам, разбросанными игрушками в гостиной и заливистым детским смехом. Она хотела сделать его самыми счастливым мужем и отцом. Но не могла. Она чувствовала, что настанет момент и Дженсен охладеет к ней. И это убивало, пронзало насквозь сотнями кинжалов.
Тысячи попыток, курсы лечения – все бесполезно, все тщетно. И решение постепенно созревало в ее голове. Такое до боли убивающее.
И вот, в очередной раз они идут на ужин к Джареду и Джен. Такие походы стали частыми в последнее время, и Т/И догадывалась, почему. С Томом и Шепардом Дженсен и сам превращался в озорного мальчугана. Глядя на них, невозможно было не улыбаться. И, возможно, у окружающих, от увиденного на душе становилось тепло и уютно. Да вот только девушка в душе рыдала навзрыд, и так тщательно пыталась это скрыть. Боль и отчаяние настолько завладели ее разумом, что становилось просто невыносимо и ей казалось, еще чуть-чуть и она сойдет с ума.
На удивление, сегодня они вернулись из гостей раньше обычного. Дженсен был в приподнятом настроении. Ей захотелось, чтобы вечер был особенным, ведь в последнее время они с Джеем немного отдалились друг от друга. Он поздно возвращался со съемок, а она часто была подавлена. И мысль, засевшая в ее голове, все никак не давала покоя.
Сегодня вечером она надела самое лучшее, сексуальное, то, что всегда сводило мужа с ума. Дженсен сидел в гостиной, откинувшись в кресле. Т/И на цыпочках спустилась по лестнице и встала напротив него. Мужчина удивленно округлил глаза, увидев жену в соблазнительном наряде в виде прозрачного пеньюара, под которым скрывалось не менее соблазнительное кружевное белье, едва ли прикрывающее выступающие части ее безупречного тела. Дженсен нервно сглотнул и медленно поднялся. Не произнося ни слова, девушка, не торопясь, потянула за шелковый пояс пеньюара, из-за чего тот распахнулся.
- Т/И, детка...-хриплым шепотом выдавил из себя Эклз. Но он не успел продолжить. Девушка в два шага преодолела расстояние между ними и прильнула своими губами к губам мужа, передавая всю страсть, весь жар, на который было способно ее тело. И он ответил ей тем же. Не нужно было слов, они всегда понимали друг друга, не произнося ни звука. В ту же минуту остатки одежды разлетелись в разные стороны. Страсть настолько захлестнула обоих, что они даже не добрались до спальни. Потянув Дженсена к себе ближе, Т/И дала понять, что не в силах ждать, и пара опустилась на ковер прямо посреди гостиной. Они отдавались друг другу со всей страстью и любовью, нежностью и, может даже, грубостью. Практически до беспамятства, до агонии. И лежа напротив камина, обессиленная и удовлетворенная, она старалась прижаться к мужу каждой клеточкой своего тела. Она обнимала его так крепко, будто старалась запомнить его запах, его всего, будто в последний раз.
Он и был последним, если учесть то, на какой шаг она решилась утром.
Несколько строк...всего лишь несколько строк она написала на листке бумаги. Нет, она никогда не смогла бы произнести их, глядя в такие любимые и родные глаза. Не хватило бы духа. И, по правде сказать, для того, чтобы вывести их на бумаге, ей понадобилось не менее часа. Она знала, что Джей не даст ей этого сделать, не отпустит ее просто так. Именно поэтому, превозмогая тупую боль в груди, еле сдерживая рыдания, она неровным почерком пишет слова, которые ломают в пух и прах две жизни: «Дженсен, прости. Я больше не люблю тебя. Я встретила другого. Не пытайся искать меня. Прощай. Т/И».
В тот момент она и не догадывалась, какую чудовищную ошибку совершила.
