Чёрный с белым кружевом

Часть 3

Его лицо не выражало никаких эмоций, но Николь чувствовала его внутреннее напряжение.

— Я клянусь, что об этом никто не узнает, никто, — спотыкаясь на словах, заговорила она. — И обещаю, что это будет моя первая и последняя просьба. И больше не будет никаких попыток привлечь твоё внимание. Я просто... исчезну. Уеду в Корк или еще куда-нибудь. Джаред, прошу тебя. Пусть для тебя это не будет предательством. Это только... попытка потушить мой пожар. Я сгорю дотла, если ты не поможешь.

— И с каких это пор пожар тушат раскаленными углями? — Он смотрел на неё в упор, не размыкая рук.

— Когда хотят, чтобы всё побыстрей сгорело, — прошептала Николь.

— Ники, — Джаред наклонился и поцеловал её в лоб. — Ты слишком хороша для... таких поцелуев.

— Для каких "таких"?

— Для таких, о которых никому нельзя рассказать. О которых нужно просить. После которых нужно в слезах уезжать в Корк.

Николь всё понимала, но чувствовала, что в эту минуту предпочла бы уважению и всем его добрым словам - один жестокий, унизительный поцелуй.

— Я хочу домой, — сгорая от унижения, сказала Николь.

— Я отвезу тебя.

— Не нужно. Я возьму такси. Возвращайся к моей сест... к своей девушке.

Николь вышла из комнаты и, едва шевеля ногами и натыкаясь на танцующие парочки, побрела к выходу. Но до двери она добраться не успела: остановилась как вкопанная на полпути, задыхаясь от потрясения и ужаса. Прямо перед ней, покачиваясь в медленном танце в обнимку с Тайлером, стояла Аделайн. Её руки цеплялись за его шею, её грудь упиралась в его рёбра, её язык был у Тайлера во рту.

***

Николь молнией рванула к сестре, схватила её за руку и изо всех сил рванула на себя. Аделайн отклеилась от Тайлера и рухнула в объятия Ники.

— Ты сошла с ума?! Ты рехнулась, Аделайн?! — шипела ей в ухо Николь. — А как же Джаред?

Аделайн что-то забормотала, едва стоя на ногах. Николь оглянулась, молясь только об одном: чтобы Джареда не было поблизости, но её надежды горели пламенем: тот стоял за её спиной и его выражение лица читалось предельно ясно: холодное, лютое бешенство.

— Джаред, снова ты, и опять в самый неподходящий момент, — захихикал Тайлер, но было видно, что его бравада стремительно улетучивается.