Парацельсия

Глава 5.

Гоша не понимал, произошло это на самом деле или ему только так показалось, но его бицепсы стали несколько крупнее, хотя он только вышел из столовой и, ясное дело, никаких тренировок пройти не успел.

– Сейчас ты поедешь на девятый этаж, а я останусь здесь, – заговорил Валерий Степанович, когда они направились к лифту. – У меня здесь есть несколько важных дел... А тебя там встретят, не волнуйся. Сначала пройдёшь тестирование, чтобы для тебя создали подходящую программу тренировок, потом непосредственно приступишь к обучению. Постарайся выложиться на все двести. Чем усерднее будешь заниматься, тем быстрее обретёшь необходимые навыки и отправишься за сестрой. Ясно?

– Более чем, – как-то невесело ответил Гоша. В избавлении от Валерия Степановича он не видел ничего перспективного. Пусть поначалу этот мужик вызвал у него только презрение, сейчас он питал к нему лишь дружественные чувства.

В лифт они вошли вместе, но, начертив на стенке кабины девятку, Валерий Степанович тут же вышел, оставив парня одного. Гоша из-за этого даже немножко разозлился, захотел сойти на другой этаж, осмотреться, узнать, что здесь ещё изобретают, но не решился. Не решился, надо же. А не струсит ли он в последний момент, когда его доставят к мосту? Не убежит сверкая пятками, почувствовав притяжении червоточины? Нет. Имея единственную возможность спасти сестру, он никогда её не отпустит. И то, что он сейчас испытывает, вовсе не нерешительность. Наоборот, он жаждет поскорее приступить к тренировкам, что поскорее найти сестру и вернуть в этот мир. А если не получится, то оберегать там.

Кабина остановился, створки раскрылись, и Гоша вышел навстречу привычным чёрным стенам с синими лампами. Как и обещал Валерий Степанович, его встретили у самого лифта. Мужчина лет двадцати пяти – двадцати восьми стоял с гордой осанкой, сцепив пальцы рук в замок за спиной, отчего и до того тесная чёрная футболка облегала его мышцы ещё сильнее. В отличии от других сотрудников, которых Гоша уже видел на девятнадцатом этаже и в столовой, его кожа была загорелой, словно он частенько проскользает наружу. Всё в его внешнем виде – и высокий рост, и спортивное телосложение, и прямая спина, – говорили о его причастности к военной службе. Даже причёска была короткой, с военной выправкой, аккуратно подстриженной сзади. Лишь кончики чёрных волос, горящих в окружении люминесцентных ламп призрачно-голубоватым светом, непослушно ёжились на самой макушке. Губы, сомкнутые в прямую линию, и прямой взгляд лишали его лицо эмоций, делали вид беспристрастным.